Возникновение психологии в россии кратко: Развитие психологии в России | Статья в сборнике международной научной конференции

Развитие психологии в России | Статья в сборнике международной научной конференции

Библиографическое описание:

Мясоедов, А. И. Развитие психологии в России / А. И. Мясоедов. — Текст : непосредственный // Психология: традиции и инновации : материалы III Междунар. науч. конф. (г. Самара, март 2018 г.). — Самара : ООО «Издательство АСГАРД», 2018. — С. 12-15. — URL: https://moluch.ru/conf/psy/archive/255/13301/ (дата обращения: 11.06.2021).



Развитие российской психологии необходимо рассматривать отдельно от зарубежной, при этом следует выделить, то, что подобное разграничение никоим образом не говорит о том, что отечественная психология формировалась в отрыве от международной психологической науки. Наоборот, взаимосвязь между ними существовала весьма тесная, российские научные работники регулярно ездили на практику в лучшие лаборатории Европы. Труды, созданные за границей, переводились почти моментально и печатались, как правило, наиболее существенные из них, спустя несколько месяцев после появления в России [1].

Первый такой этап относится к 40–60 годам XX века, именно на этом временном отрезке в русской психологии появляется предмет ее изучения, путь и научная программа. В результате логического формирования, а именно подъем позитивизма и естествознания и вследствие сформировавшихся на тот момент времени в России социальных, условий, таких как осуществление комплексных реформ, из двух рекомендованных проектов К. Д. Совелина и И. М. Сеченова, был отобран проект; на основании, которого психология относилась к естественно-научному циклу дисциплин, рекомендованная Сеченовым [2].

Последующим значимым этапом стало начало возникновения русской марксистской психологии, возникнувшей в 20–30 годах. Во множественных научных полемиках, течениях, возникших в тот момент времени, отыскало отображение желание создать новейшую психологию, направленную на разрешение основных общественных проблем русского сообщества. Не взирая в данном случае на то, что на тот момент времени преобладала, что, безусловно, справедливая и социогенетическая методика, вплоть до начала 30 годов в Российском государстве оставались все те же научные учебные заведения, которые были объединены с гуманитарными и общефилософскими чертами формирования.

Но уже к середине 30 годов обстановка в науке и мире стремительно поменялась, напряженность со стороны авторитарных направленностей усилилась, что повергло к погрому и воспрещению не только общефилософской психологии, но и в области педологии и психотехники. По сути, стали запретными все без исключения исследования в области психологии, включая и те, что были схожи в суждениях с советским правительством. Что, в свою очередь, сильно ударило по имеющимся на тот момент времени, научным школам психологического характера, которые весьма продуктивно формировались на данном этапе. Только лишь по завершении военных действий, в середине 40 годов психологическая наука потихоньку начала набирать силы и возрождаться, возобновляя свои исследования. Но такое продолжительное отстранение от принятых основ в начале XX столетия, утрата взаимосвязи с иностранной наукой, цензура внутри страны, недостаток университетов по подготовке специалистов в области психологии и, как следствие немногочисленное количество экспертов в данном направлении в течение долгих лет, негативно отразились на творчестве российских научных деятелей.

Вторая половина XX столетия отметилась восстановлением средних учебных заведений, не разрешенных в 30 года (школы В. М. Бехтерева), активным участием в поиске новейших течений развития, новых разработок и открытий в сфере психологии, и ее различных областях, таких как когнитивная и возрастная психология.

Отечественные специалисты в области психологии в стремлении нагнать потерянные в течение нескольких десятилетий возможности, приступают к обширному внедрению Свершений иностранных научных деятелей. Наравне с позитивными данными, эти теории обладали и негативными результатами, сопряженные с утерей собственных обычаев, отходом от собственной методологии, что в сочетании с положениями различных школ привело к смешению и неосуществимости толкования приобретенных результатов. Но к окончанию XX столетия, направленность в области интеграции, характерная, как ранее описывалось, иностранной психологии, начала, очевидно, выражаться и в российской науке. Вновь начинает расти интерес к методологическим проблемам и желанием объединить не автоматически, но найти и совместить достижения, обладающие общей логикой научного поиска [3].

Исследование условий, установивших динамику образования и формирования российской психологической науки, демонстрирует, что основными считаются закономерность научного постижения и общественная обстановка. Открывая их сущность, необходимо выделить, то что и обширное продвижение позитивизма, и розыск объективного способа изучения психики были свойственны не только русской, но и иностранной психологии на данном этапе, то есть закономерность формирования науки была общей для международной психологии [4].

Воздействие социокультурных условий в Российском государстве в 50 годах на процесс развития нашей психологии, ее методологии и основной проблематики выразилось и в том, что основными на данном этапе стали не проблемы постижения, как в зарубежной науке, а проблемы, связанные с нравственностью и духовностью человека, а также с его ментальностью. Очутившись на распутье реформ, Российское государство, должно было найти решение, куда ей идти далее, какое направление в наибольшей степени соответствует ее нраву. Обстановку ухудшал и тот факт, что реформы проходили не без сучка и задоринки, они замедлялись в различных слоях социума по обстоятельствам различного характера, по этой причине, для продолжения движения вперед, следовало установить эти причины торможения реформ. Главнейшие общественные перемены, а именно усовершенствование в целом укладе русского существования, стали неким катализатором к стремлению понять собственные национальные характерные черты, осознать корни обычаев, сказаний и легенд, возникновение собственных позитивных и негативных качеств [3].

Вплоть до половины XIX столетия вопрос осознания собственных национальных отличительных черт никоим образом не стоял перед российским сообществом, в котором существовало, если сказать, точнее, не государственное понимание, а национальное ощущение себя самого. Целостность общества, его сплочённость, была скорее внешней, бессознательной, оно объединялось единством родной речи, территорией и верой, при всем при этом не возникал вопрос о том, как данная целостность отображается на характере и психологических качествах людей [5].

В «уваровскую эпоху» возникла заинтересованность науки к вопросу национального самопознания, когда народная самобытность была провозглашена официальным государственным направлением. Но непосредственно в 60 годах стали осмысливать и пониматься чувство собственной самобытности, при этом во взаимосвязи с тем, что процедура реформирования захватывала все без исключения социальные категории; стремление к самопознанию, отображению собственных национальных психологических свойств, выражалось во всех в абсолютно всех сферах общества.

Значимым условием, оказавшим воздействие на отечественную психологию, был идеологический характер отечественной интеллигенции, о которой сообщалось выше, ввиду того, что формирование школ психологического направления осуществлялось внутри данной категории, в которую входили и основные оппонентные круги новейших психологических концепций.

Отечественный слой интеллигенции, который не имел подобия в Европе, ни согласно собственному ощущению мира, ни согласно собственной значимости в формировании общества, был тесно связан при своем создании с духовенством, которое согласно собственной значимости во время развития просвещения, по сути, и являлось первой интеллигенцией. Во времена Петра Великого интеллигенция была обучена по воле государства и на пользу стране, таким образом, можно говорить о том, что интеллигенция была правительственная. И только лишь к половине XIX столетия появился непосредственно слой интеллигенции научной и преимущественно университетской, который никоим образом не состоял на службе у государства, но и намеренно противополагал себя государству [3].

Невзирая на поддержку, которую в значительной степени оказывала интеллигенция реформам, согласно собственному настроению и осознанию собственной значимости она сохраняла свой оппозиционный настрой, что, в свою очередь, неизбежно отразилось не только на жизнедеятельности сообщества, но и на формировании науки.

Ввиду того, что просвещение в России осуществлялось непосредственно при помощи толстых глянцевых изданий, становится понятной их исключительная значимость в формировании науки и культуры. Эти самые толстенные журналы являлись не только ключами к получению информации, но и непосредственными управляющими жизни. Таким сосредоточием свободной интеллигенции стало глянцевое издание того времени «Вестник Европы», с которым сотрудничали главные научные деятели и писатели — И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, И. А. Гончаров, И. М. Сеченов, В. С. Кавелин, Н. И. Костомаров и другие. Под началом знаменитого научного работника М. М. Стасюлевича данный журнал преобразовался в литературно-политическое собрание и сосредоточил вокруг себя культурную жизнь Санкт-Петербурга; он противопоставлял собственную позицию печатному изданию «Московские ведомости», чьим редактором являлся Катков, придерживающийся защитно-реакционной тенденции [6].

Подействовали на процесс развития психологической науки и характерные черты российской ментальности. Воздействие менталитета на науку совершается несколькими способами. В первую очередь — это конкретный образ мышления, речь, характерные для данного народа. Подбор проблемы и аспекта к его изучению в значительной степени формируются тем, что желание к целесообразному поиску правды или к постройке концепции безупречного общества, предлагает задать различные пункты отсчета для науки, устанавливает убеждения человека, его назначение и ценности, которые он должен донести до остальных. По этой причине появляется и формируется материализм и идеализм, рационализм или агностицизм, мистика сопряжена не только с общественной ситуацией, историческим этапом, уровнем познаний, которые устанавливают моду той или иной концепции, учитывая при этом глубокие данные этого народа [7].

В соответствии с этим, имеется возможность отметить ряд ключевых особенностей русской психологии, которые определяет ее состояние на всем отрезке ее формирования. Идейные конструкции интеллигенции, формирование народничества поспособствовали к изучению взаимоотношений ценностных направлений различных общественных компаний в первую очередь правительство, интеллигенцию и народ. Желание к просвещению общества, а также то обстоятельство, что формирование психологической науки в Российском государстве задавали направление не университетские кафедры, как это происходило в Европе, а социальной обстановкой, содействовали ориентации на практике, рвение регулировать и находить ответ не только на теоретические вопросы, а создавать и применять их в действительной жизни [8]. Недостаток в сформированном развитом социуме, скрытность незначительного слоя интеллектуальных людей, занимавшихся научными разработками в России, стали базой общественной ангажированной, идеологизации науки. Универсальность и антропологизм — центрация на человеке, российской науки в значительной степени является результатом ее общественно-исторического формирования; что подтверждается и тем прецедентом, что определенные перечисленные качества характерны для западной науки. Воздействие ментальности сказывается в том, что в проблематике науки основными вопросами считаются моральные (в основном связанные с независимостью и свободой), а не познавательные, как в психологии Запада.

Литература:

1 Теплов, Б. М. (1960) О некоторых общих вопросах разработки истории психологии // Вопросы психологии: материалы Второй Закавказской конференции психологов. Ереван.

2 Сеченов И. М. Избранные произведения. Том 1. М., 1952.

3 Петровский А. В. История советской психологии. М.: Просвещение, 1967. 367 с.

4 Ждан А. Н. История психологии. От античности к современности. М., 2002.

5 Пряжникова Е. Ю. К вопросу об истории развития профориентации и профессионального самоопределения//Вопросы образования. № 3. 2006. С. 224–230.

6 Богоявленская Д. Б. Московское психологическое общество конца XIX — начала XX века // Развитие личности. 2005. № 1.

7 Пряжникова Е. О развитии профессионального самоопределения в России//Школьный психолог. 2000. № 24.

8 Клочко В. Е. Историко-системный подход в психологии // Методология и история психологии: Тез. докл. к VII съезду общества психологов

Основные термины (генерируются автоматически): момент времени, Российское государство, Россия, никой образ, область психологии, психологическая наука, собственная значимость, иностранная психология, отечественная психология, российская наука.

Этапы становления отечественной психологии

Психологическая мысль в России развивалась в неразрывной связи с философией, культурой, литературой, естествознанием. Первые психологические знания были заложены великим ученым М.В.Ломоносовым. Они стали неотъемлемой частью его общественно-научного мировоззрения. Закон сохранения вещества и движения, открытый Ломоносовым, позволил увидеть в ощущениях и восприятии человека результат механического воздействия предметов и явлений природы на органы чувств. Ученый проводил идеи о том, что психические явления отражают внешний мир, а психика зависит от деятельности мозга. Теория цветового зрения принадлежит Ломоносову. Цвета не возникают при помощи органов чувств, они объективны и независимы от человека.

Становление отечественной психологии немыслимо без идей А.И.Герцена, В.Г.Белинского, Н.А.Добролюбова. Русская литература повлияла на развитие душевной жизни человека. Н.В.Гоголь, Л.Н.Толстой, Ф.М.Достоевский — великие писатели и знатоки русской души. Поэзия В.А.Жуковского, А.С.Пушкина, Ф.И.Тютчева, А.А.Фета обогатила психологию разнообразием чувств и душевных переживаний.

XIX век ознаменован открытиями в российском естествознании. Труды И.М.Сеченова, И.П.Павлова, А.А.Ухтомского повлияли на становление материалистического подхода в развитии отечественной психологии.

Развитие психологии как самостоятельной науки в России

Психология как самостоятельная наука ведет отсчет с 1885 года, В.М.Бехтерев создал в Казани первую психофизиологическую лабораторию. Затем открылись и другие лаборатории в городах России.

Огромный вклад в мировую экспериментальную психологию внес ученый Н.Н.Ланге.

Глубокие социальные изменения, связанные с революцией и гражданской войной в России, сформировали социальный заказ перед науками, изучающими человека. Поэтому психология в первое послереволюционное десятилетие успешно развивалась.

Советская психология начала свое развитие, когда мировая психологическая наука вступила в эпоху кризиса. Психология советского периода поддерживалась государством, которое в годы своего становления нуждалось в интеллектуальной поддержке. Преобразования в обществе должны были быть оправданы идейно и теоретически. В 1918 году в Петрограде создается институт по изучению мозга и психической деятельности.

Психология включается в жизнь общества, отвечая на актуальные запросы. Активно развиваются психологические дисциплины прикладного характера: психотехника, педология. Ученые ищут новые формы связи психологии с практикой.

Определяется методологическая основа психологии, возникают различные направления: рефлексология В.М.Бехтерева, реактология К.Н.Корнилова, культурно-историческая теория Л.С.Выготского, теория установки Д.Н.Узнадзе. В 1930-х годах возникают два мощных направления: теоретико-методологическое и экспериментальное, которое получило название деятельностный подход. Основной категорией анализа является деятельность. В работах А.Н.Леонтьева, С.Л.Рубинштейна, Л.С.Выготского оформились положения, которые активно развивались в последующее время.

Нужна помощь преподавателя?

Опиши задание — и наши эксперты тебе помогут!

Описать задание

Идеи Л.С.Выготского

Л.С.Выготский выдвигает идею культурно-исторической детерминации психики. И предложил рассматривать ее развитие с двух точек зрения: натуральной и культурно опосредованной. Ученый выделяет «низшие» и «высшие» специфические человеческие психические функции. Высшие — это формы произвольной психической деятельности, где человек способен обдумывать и контролировать свое поведение. Превращение низших функций в высшие происходит при помощи психологических орудий — знаков. Культурно-исторический процесс сформировал сложные знаковые системы: язык, письмо, исчисление. Происхождение и освоение средств-знаков в филогенезе и онтогенезе одинаково. Выготский называет процесс превращения внешнего средства во внутреннее интериоризацией, факт взаимодействия двух людей интерпсихологическим. В результате сложного процесса вращивания, внешний факт становится внутренним интрапсихологическим, фактом психики.

Замечание 1

Теоретические основы Л.С.Выготского не только повлияли на историю развития отечественной психологии, но и применяются в мировой психологии.

Советская психология 1920-30-х гг. развивалась на основе диалектико-материалистической философии. Исследователи пытались отыскать пути применения философских идей К.Маркса в методологии психологической науки.

Теоретические основы С.Л.Рубинштейна

Работы С.Л.Рубинштейна дают подробный анализ философии Маркса в понимании человека, использования его творческого и конструктивного начал. Формулирование основного принципа психологии в нашей стране — единства сознания и деятельности, принадлежит Рубинштейну. Сознание — это предпосылка деятельности и одновременно ее результат. Деятельность характеризует человека как активного по отношению к действительности в отличие от реакций.

Деятельностный подход А.Н.Леонтьева

Следующая глава в разработке деятельностного подхода принадлежит А.Н.Леонтьеву. Он касается вопросов возникновения сознания, его развития, структурных особенностей деятельности, значения и личностного смысла человека осуществляющего деятельность, роль мотивации, побуждающей деятельность. Леонтьев дает определение структурным единицам: деятельность-действие-операция. Деятельность сопряжена с мотивом, действие — с целью, операция — с определенными условиями ее осуществления. Леонтьев особо выделяет понятия: деятельность, личность, сознание. Леонтьевым создана научно-исследовательская школа, которая объединена общим подходом — «теория деятельности». Им основан специализированный психологический факультет в МГУ, что явилось важным этапом в оформлении психологии как самостоятельной науки в Советском Союзе.

Этапы 100-летнего развития психологической науки //Психологическая газета

Предлагаем вашему вниманию доклад «Этапы 100-летнего развития и достижения Советской психологической науки», прочитанный профессором Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» И.Н. Семеновым на заседании методологического семинара в ПИ РАО в Москве 18 декабря 2018 г. И приглашаем психологов к дискуссии об истории и итогах 100-летия психологической науки в нашей стране.

Отмечая 100-летний юбилей советской психологии, необходимо, во-первых, обратиться к ее дореволюционным предпосылкам и зарождению в 1918 г. после Октябрьской революции, во-вторых, осуществить институциональный обзор истории психологии советского времени (1918–1991), в-третьих, эксплицировать логику ее развития и определить предметную сущность такого уникального и оригинального явления мировой психологической мысли ХХ в., как собственно «советская психология», а также, в-четвертых, охарактеризовать современный постсоветский период человекознания с тем, чтобы, в-пятых обозреть в целом всё (с начал ХХ по начало ХХI вв.) столетнее развитие отечественной психологической науки.

Достижение этих целей возможно на фоне краткой характеристики достижений отечественной психологии на основных фазах ее институционально-персонологического развития в ХХ–ХХI вв. Это предполагает построение общей периодизации основных эпох истории российской психологической науки посредством науковедческого анализа перипетий развития советской психологии в социокультурных условиях эволюции СССР в ХХ в.

Этими обстоятельствами определяется структура настоящей статьи. В первом ее разделе обосновываются задачи и проблемы изучения 100-летней истории российской психологии, в последующих разделах строится общая институционально-персонологическая периодизация основных вех вековой эволюции российской психологии досоветского, советского и постсоветского времени, а в заключение — кратко обобщаются ведущие достижения и эксплицируются основные особенности, тенденции и перспективы грядущего поступательного развития.

Институциональное становление российской психологии в дореволюционное время (начало ХIХ и ХХ вв.)

Начало развития российской психологической науки восходит к изданию в начале ХIХ в. первых книг и учебных пособий (Д.М. Велланский, Ф.А. Голубинский, М.Г. Павлов, И.И. Юрьевич) с обзором психологических (по Хр. Вольфу), антропологических (по И. Канту), онтологических (по Ф. Шеллингу) и гносеологических (по Г. Гегелю) разделов европейской философии для преподавания курсов психологии на различных ступенях государственного образования: в духовных академиях, гражданских университетах и гимназиях. В 1814 г. Якоб издал в 6 частях курс философии, третья часть которого посвящена психологии, а в 1839 г. А.А. Фишер — введение в опытную психологию, развитие которой он связывал с постижением духовного начала не только в верованиях христианской религии, но и в правилах строго естествознания. С позиций шеллингианства написаны книги по психологии Д.М. Велланского, А.И. Галича, Х.А. Экеблата. В России после закрытия по указу царя в 1850 г. (из-за боязни политических волнений в связи с европейскими революциями 1848 г.) в университетах философских факультетов и кафедр (вновь открытых лишь в 1863 г.), власти разрешили преподавание логики и психологии по программам духовных академий, что тормозило развитие в стране психологической науки.

В середине ХIХ в. в России появляются научные обзоры проблем психологии в контексте медицины (И.М. Сеченов) и педагогики (К.Д. Ушинский), а также — идеалистической философии (П.Д. Юркевич) и эмпирического человекознания (М.М. Троицкий). Первое основательное обобщение филсофско-психологических представлений о душе как предмете психологии было осуществлено М. Владиславлевым в 1866 с позиций идеализма, а в русле эмпиризма в диссертации М.М. Троицким в 1867 г. При этом идеалист К.Д. Кавелин и материалист И.М. Сеченов по-разному видят задачи психологической науки, развитие которой остается приватным делом в основном интересующихся ею богословов (архимандриты Ф. Авсенев, Г. Кикодзе), философов (Н.Я. Грот, А.И. Введенский), социальных мыслителей (П. Лавров) ратующих за необходимость учета в человекознании не только данных самонаблюдения, но и опытного знания. Начинается дифференциация психологии на различные отрасли: возникают педагогическая (К.Д. Ушинский, П.Ф Каптерев) медицинская (И.М. Сеченов, В.М. Бехтерев) психология. Пока велись полувековые дискуссии между интроспекционизмом и эмпиризмом в основанном в 1885 гг. философом и психологом М.М. Троицким Московском психологическом обществе (МПО) при МГУ, стажер В. Вундта физиолог В.М. Бехтерев открыл в том же году в Казанском университете первую в стране психофизиологическую лабораторию.

Таким образом институциональная история российской психологии начинается этими двумя событиями в 1885 г., но протекает ее эволюция почти полвека в теоретических дискуссиях в МПО, разве что кроме психофизиологических экспериментов И.М. Сеченова и В.М. Бехтерева, который лишь в 1907 г. создает в Петербурге Психоневрологический институт (позднее с 1930-х гг. – институт мозга). Здесь его ученик А.Ф. Лазурский организует психологическую лабораторию, где изучает характерологию и типологию личности. Профили личности исследует Г.И. Россолимо, открывший в 1911 г. на свои средства Институт по изучению развития детства, который стал второй психологической институцией в стране и после революции передан им в состав МГУ. В 1907 г. философ, логик и психолог профессор Г.И. Челпанов организует на историко-филологическом факультете МГУ учебно-научный «Семинарий» для изучения психологии студентами кафедры философии. После стажировки Г.И. Челпановым со своим учеником Г.Г. Шпетом в ряде европейских университетов, они разрабатывают проект создания Психологического института, который открывается в 1912 г. на спонсорские средства купца-мецената С.И. Щукина (коллекционера импрессионистов) и становится третьей институцией российской психологической науки.

Важно подчеркнуть, что на рубеже ХIХ-ХХ вв. в эпоху Серебряного века [44] русской культуры психологические проблемы имели междисциплинарный характер: ибо они изучались в основном интересовавшимися психологией философами (М.М. Троицкий, Н.Я. Грот, А.И. Введенский, Л.М. Лопатин, Н.О. Лосский, И.И. Лапшин, И.А. Ильин, Г.Г. Шпет и др. ) в диалоге с правоведами (П.И. Новгородцев), социологами (М.М. Ковалевский) психиатрами (В.Н. Ганушкин, А.А. Сикорский, А.А. Токарский), биологами (П.П. Вагнер, П.П. Северцев), физиологами (И.М. Сеченов, В.М. Бехтерев) и педагогами (К.Н. Вентцель, П.Ф. Каптерев, П.П. Лесгафт, А.П. Нечаев). Психология доминировала в научно-исследовательской деятельности у И.М. Сеченова (методология человекознания, психофизиология центральной нервной системы и психология мысли), В.М. Бехтерева (психофизиология мозга и рефлекторная природа психики), Н.Н. Ланге (исследование эмоций), Г.И. Челпанова (изучение восприятия пространства), А.Ф. Лазурского (типология характеров), М.М. Рубинштейна (развитие личности), И.И. Лапшина, Н.Я. Пэрны [15] и П.К. Энгельмейера (психология творчества). Важное значение для психологии мышления имели книги философов С.А. Алексеева [4], Н.О. Лосского, Ф.Э. Шперка, Г.Г. Шпета по анализу роли сознания рефлексии интуиции в познавательных процессах с позиций неокантианства, феноменологии и волюнтаризма. Однако, эта сформировавшаяся в Серебряном веке [44] фундаментальная традиция философско-психологических штудий оказалась невостребованной и внезапно прерванной Октябрьской революцией.

Зарождение советской психологии в послереволюционное время (1918-1931 гг.)

После Октябрьской революции и во время гражданской войны Г.И. Челпанов продолжает руководить институтом в качестве директора, ратуя за научную независимость общей психологии от большевистской идеологии, в ведении которой может быть — по его убеждению — лишь психология социальная. С этих принципиальных позиций Г.И. Челпанов продолжает вести экспериментальные исследования и публиковать свои учебники и книги, за дуализм которых и за отказ перестраиваться на основе марксизма он был уволен из созданного им института в ноябре 1923 г. Вместе с ним ушли его ученики будущие крупные психологи (Н.И. Жинкин, С.В. Кравков, А.А. Смирнов, В.М. Экземплярский) и философы (А.Ф. Лосев, Г.Г. Шпет) в Государственную академию художественных наук (ГАХН), которая стала пристанищем и четвертой институцией для развития психологической науки в стране.

Возглавлявший отдел эстетики ГАХН крупнейший российский философ ХХ в. А.Ф. Лосев публикует (до его ареста в 1930-1933 гг.) восемь монографий по философии и искусствознанию в т.ч. по диалектике мифа и художественной формы, а не менее гениальный философ и психолог Г.Г. Шпет (знаток 19 языков!) — ряд фундаментальных книг, в т.ч. по этнопсихологии с позиций феноменологии Э. Гуссерля. В связи с выдвижением в академики АН СССР в 1927 г. Г.Г. Шпету было указано властями на ряд идеологических упущений в его трудах. Несмотря на избрание в 1929 г. вице-президентом РАХН, Г.Г. Шпету c начала 1930-х гг. запрещено печататься и заниматься научной деятельностью (а в 1935 г. он арестован и погиб в ГУЛАГе в 1940 г., его труды вновь издаются лишь с 1990-х гг.). В 1920-е же годы Г.Г. Шпет был популярным ученым и преподавателем: так, ряд его лекций и семинаров посещали Л.С. Выготский и А.Н. Леонтьев, которые начали в то время разрабатывать с А.Р. Лурией положения культурно-исторического подхода, но уже с диалектических [11; 23] позиций марксизма. Влияние идей феноменологической этнопсихологии Г.Г. Шпета на творчество Л.С. Выготского и на построение им культурно-исторической теории в социокультурном контексте марксистской диалектики еще ждет своего специального историко-научного изучения (начало которому положено издателями Шпетова наследия: В.П. Зинченко, Т.Д. Марцинковской, Е.В. Щедриной и др.).

Энтузиастами же марксистской перестройки в 1920-е гг. исследований в Психологическом институте были ученики Г.И. Челпанова: историк философии, психолог, педолог, педагог П.П. Блонский (с 1919 г. руководивший с Н.К. Крупской Академией коммунистического воспитания, где он планировал марксистскую реформу науки) и психолог К.Н. Корнилов, который — после отставки Г.И. Челпанова — стал новым директором института, выдвинув идею построения в нем материалистической «реактологии». Тем самым, строго говоря собственно советская психология возникла не в формальном 1918 г., а по содержанию в середине 1920-х г. на пересечении таких марксистски ориентированных материалистических разделов человекознания, как «реактология» К.Н. Корнилова, «психоневрология» и «рефлексология» В.М. Бехтерева, «педология» П.П. Блонского и А.Б. Залкинда. С этих позиций под редакцией К.Н. Корнилова [35] и ряда психологических лидеров [8; 9; 18; 36; 51; 54] в 1925 г. начинают издаваться сборники трудов сотрудников института и других учреждений и вузов по проблеме «психология и марксизм».

В них участвует поступивший в 1924 г. в институт Л.С. Выготский, который рефлексируя «исторический смысл» психологического кризиса (проанализированный К. Бюлером) и ассимилируя марксистскую диалектику, начинает разрабатывать культурно-историческую теорию развития психики. Эта концепция верифицируется в экспериментальных исследованиях созданной Л.С. Выготским [16; 17] научной школы (А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, Л.С. Сахаров, П.П. Занков, Б.В. Зейгарник, Ж.И. Шиф и др.). Помимо теоретических проблем человекознания, искусствознания и психологии, Л.С. Выготский разрабатывает также практико-ориентированные аспекты педагогики [10], дефектологии, педологии и преподает в вузах Москвы, Ленинграда и Харькова. В конце 1920-х гг. заведующий кафедрой психологии крупнейшего в стране Педагогического института им. А.Н. Герцена психолог и педолог М.Я. Басов приглашает в Ленинград из Одессы С.Л. Рубинштейна, который в начале 1930-х гг. разворачивает здесь теоретико-экспериментальные исследования различных психических процессов.

Развитие советской психологии в предвоенное и военное время (1931-1945 гг.)

В условиях сворачивания в стране нэпа и ужесточения идеологического пресса на интеллигенцию на рубеже 1920-1930-х гг. (что выразилось в роспуске ГАХН и запрете Г.Г. Шпету печататься и заниматься научной и преподавательской деятельностью) в Народном комиссариате просвещения нарастает критика педологии и психотехники. В этой тягостной политической атмосфере и в связи с прогрессирующим туберкулезом Л.С. Выготский (см. [39]) в начале 1930-х гг. переживает экзистенциально-творческий кризис, хотя и геройски продолжает интенсивно работать, завершая фундаментальную монографию о развитии мышления и речи и ведя ряд исследований по психологии, дефектологии и педологии. Не имея возможности развивать с Л.С. Выготским культурно-историческую психологию в институте, его соратники уходят из него. В 1930-е гг. А.Н. Леонтьев создает харьковскую научную школу (П.П. Аснин, Л.И. Божович, П.Я. Гальперин, А.В. Запорожец, П.И. Зинченко, П.П. Луков, Д.Б. Эльконин и др.), где ведутся исследования по онтогенезу психики, которые стали экспериментальным заделом для разработки им теории предметной деятельности и ее сознательной [25] регуляции.

Вскоре в 1936 г. постановлением ЦК компартии запрещаются педология и психотехника [29; 56] как идеологически чуждые советской марксистской науке. Книги и учебники (М.Я. Басова, П.П. Блонского, Л.С. Выготского, А.Б. Залкинда, И.Н. Шпильрейна и др.) по этой тематике изымаются и перестают печататься. В этих непростых условиях гонений на указанные области психологической науки (как и на психоанализ) ведется поиск путей ее дальнейшего развития, одним из перспективных направлений которого становится разработка психологии деятельности с марксистских позиций.

Характерная для русской культуры 1860-х гг. интенция на учет важной роли деятельности (К.Д. Ушинский, И.М. Сеченов) в формировании психики человека оказалась созвучной не только классическому марксизму, но и в ХХ в. его социал-демократической (Г.В. Плеханов, А.А. Богданов) и большевистской (В.И. Ленин, Н.И. Бухарин) интерпретации. Исходя из этого развития марксистской философии и психологи ведущие педологи П.П. Блонский [9] и М.Я. Басов ратовали в 1920-е гг. за психолого-педагогическое изучение роли орудийной деятельности в онтогенезе психики. В середине 1930-х гг. психотехник С.Г. Геллерштейн и общий психолог С.Л. Рубинштейн предприняли анализ вопросов психологии в трудах К. Маркса. В своем учебнике 1935 г. по основам психологии С.Л. Рубинштейн приступил к построению теории деятельности как процесса. В этом контексте в харьковской школе А.Н. Леонтьева в конце 1930-х гг. защищается ряд кандидатских диссертаций (П.П. Аснин, П.Я. Гальперин, А.В. Запорожец, П.И. Зинченко, Г.Д. Луков, Д.Б. Эльконин) с позиций развиваемой им концепции строения предметной деятельности.

С учетом достижений зарубежных и советских ученых (Б.Г. Ананьев, В.М. Бехтерев, М.Я. Басов, П.П. Блонский, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, А.А. Смирнов, Б.М. Теплов, Л.М. Шварц и др.), а также результатов исследований процессов деятельности в своей научной школе С.Л. Рубинштейн (будучи заведующим кафедрой психологии Ленинградского педагогического института) в 1940 г. издает фундаментальный учебник для педвузов по основам общей психологии. В это предвоенное время защищается ряд докторских диссертаций будущими лидерами советской психологии (Б.Г. Ананьев, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, С.Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов). Например, занимавшийся в 1920-е гг. прикладной психологией цветомаскировки в советской армии и дослужившийся в ней до генеральской должности Б.М. Теплов (см. о нем [46] посвятил свою докторскую диссертацию проблемам психофизиологии задатков и психологии одаренности на материале изучения музыкальных способностей в созданной им в 1938 г. в институте лаборатории психологии искусства (что явилось наряду с ГАХН одной из первых в стране институций по изучению психологии творчества).

Во время Отечественной войны этот опыт в области психологии творчества Б.М. Теплов использовал для изучения «ума и воли» выдающихся полководцев на материале военно-исторической (Клаузевиц, Драгомиров), военно-мемуарной (Юлий Цезарь, Наполеон, Суворов) и историко-художественной (Лев Толстой, Тарле) литературы. Публикация в военном журнале результатов этого исследования способностей, практического мышления, интуиции и типов личности полководцев привлекла внимание и получила одобрение генералитета из Ставки Верховного Главнокомандования. Ряд других ученых института (руководимого с 1942 г. С.Л. Рубинштейном) участвовал в сражениях, изучал проблематику военной психологии ведения боя и восстановления функций после ранений (А.Н. Леонтьев, А.В. Запорожец, П.Я. Гальперин, А.Р. Лурия и др.). В конце войны стала усиливаться гражданская тематика советской психологии: так, А.Н. Леонтьев [25] изучал вопросы формирования сознательности учения, а назначенный в 1942 г. заведующим кафедрой психологии МГУ С.Л. Рубинштейн [37] стал разрабатывать проблему взаимодействия сознания и деятельности в системе советской психологии. Награждение С.Л. Рубинштейна в 1943 г. Государственной Сталинской премией по науке и технике стало официальным признанием важности теории деятельности в качестве основополагающей основы развития советской психологии как одного из важнейших научных направлений созданной в 1944 г. Академии педагогических наук (АПН) РСФСР, вице-президентом которой стал психолог К.Н. Корнилов.

Институциональное строительство советской психологии в послевоенное время (1945-1955 гг.)

После войны продолжилось институциональное строительство советской психологии. Во-первых, в Киеве открывается Украинский Институт психологии во главе с директором Г.С. Костюком. Во-вторых, благодаря благоволению вождя И.С. Сталина к автору книги об уме полководцев Б.М. Теплову, ему было поручено организовать кафедру психологии и логики в Академии общественных наук (АОН) при ЦК компартии (ныне РАНХиГС при Президенте РФ).

В-третьих, уйдя с поста директора (им стал с 1945 г. А.А. Смирнов) Психологического института, член-корреспондент АН СССР С.Л. Рубинштейн создает отделение психологии в МГУ, а в Институте философии Академии наук — сектор философских проблем психологии и становится заместителем директора ИФАН по науке. В 1946 г. он публикует второе фундаментальное издание теоретического учебника по основам общей психологии (в ХХ в — это самая издаваемая в мире психологическая книга [1; 61]). Однако, на последних волнах сталинских репрессий в конце 1940-х гг. происходит разноcное обсуждение этого учебника, а его автор обвиняется по идеологическому доносу в «космополитизме», в некритичном преклонении перед западной наукой, он снимается со всех административных постов (кроме профессора МГУ) и его книги больше не печатаются. Заведующим кафедрой психологии философского факультета МГУ в 1949 г. назначается Б.М. Теплов (сохраняя свои посты в институте и в АОН), а с 1951 г. им становится А.Н. Леонтьев (сохраняя заведование отделом развития психики в институте), с которым перешли в МГУ его соратники по школе Л.С. Выготского: П.Я. Гальперин, А.В. Запорожец, А.Р. Лурия и позднее Б.В. Зейгарник и Д.Б. Эльконин.

В 1950 г. происходит так называемая «Павловская сессия» двух академий — АН и АМН СССР, печально знаменитая для психологов тем, что на ней академики К.М. Быков и А.Г. Иванов-Смоленский призвали к «физиологизации» психологии путем ее перестройки на основе материалистического учения И.П. Павлова об условных рефлексах, а ведь оно было верифицировано им лишь на животных. В этом идеологизированном социокультурном контексте заместитель директора Психологического института академик АПН РСФСР Б.М. Теплов (см.: [46] взял на себя инициативу разработать психофизиологические методы, релевантные относительно человека. Для этого добровольно уйдя (что беспрецедентно) со всех своих административных постов, он разработал научную программу выявления основных свойств нервной системы, организовал в институте для исследования их психологических проявлений специальную лабораторию, обобщил его результаты в виде оригинальной концепции дифференциальной психофизиологии и создал тем самым крупнейшую в советской психологии научную школу [16] по теоретико-экспериментальному изучению материального [55] субстрата психики.

С позиций других научных школ [17] их лидеры после войны издают фундаментальные книги: А.Н. Леонтьев в виде очерка развития психики, А.Р. Лурия по проблеме «мозг и психика», А.А. Смирнов по развитию памяти, Б.М. Теплов по одаренности и музыкальным способностям. После смерти в 1953 г. вождя И.В. Сталина постепенно оживает научная жизнь: ежегодно проводятся всесоюзные совещания по проблемам развития психологической науки и с 1955 г. начинает вновь издаваться специализированный журнал «Вопросы психологии» (главный редактор А.А. Смирнов, c 1957 г. Б.М. Теплов).

Развитие советской психологии в период от «оттепели» до «перестройки» (1956-1991 гг.)

После осуждения в 1956 г. ХХ-м съездом компартии культа личности И.В. Сталина в период «оттепели» рубежа 1950-1960-х гг. в советском человекознании поступательно развивается научно-общественная жизнь: в 1957 г. организуется Общество психологов СССР. Начинают издаваться вновь фундаментальные труды психологов и педологов П.П. Блонского, Л.С. Выготского по развитию мышления и других высших психических функций, а также ранее опального С.Л. Рубинштейна по проблемам бытия и сознания, мышления и принципов развития психологии. В 1963 г. заведующий (с 1951 г.) кафедрой и отделением психологии философского факультета МГУ академик АПН РСФСР А.Н. Леонтьев награждается высшей научной наградой страны Ленинской премией за фундаментальное изучение проблем развития психики становится доминирующим с позиций эволюционно-деятельностного подхода, в результате чего он становится доминирующим в советском человекознании (вплоть до конца ХХ в. [1; 3; 7; 16; 17; 19; 29; 32; 40; 41; 42; 45; 48; 60]. Регулярно стали проводиться всесоюзные съезды психологов и наладился научный обмен с зарубежными психологами.

В преддверии открывавшегося в Москве в августе 1966 г. 18-го Международного психологического конгресса были созданы два факультета психологии в МГУ и ЛГУ (деканы А.Н. Леонтьев и Б.Г. Ананьев). В 1967 г. ученик С.Л. Рубинштейна, ставший крупным историком психологии М.Г. Ярошевский организовал в институте истории естествознания и техники (ИИЕиТ) АН СССР сектор проблем научного творчества (Н.Г. Алексеев, Я.А. Пономарев, И.Н. Семенов, Б.А. Фролов, С.Д. Хайтун), где в контексте науковедения развернулись исследования (см.: [43; 48]) по экспериментальному моделированию творческого мышления и по психологии руководства научными коллективами. В 1970 г. под патронатом А.Н. Леонтьева и В.М. Мунипова заведующий в МГУ кафедрой психологии труда и инженерной психологии В.П. Зинченко организует в Институте технической эстетики (ВНИИТЭ) при АН СССР и Госкомитете по науке и технике Совета Министров СССР отдел эргономики (см.: [41]), где ведутся прикладные инженерно-психологические исследованиям оперативной деятельности [3] и эргономические разработки по проектированию новой техники. C учетом создания все этих учреждений возникли институциональные предпосылки для открытия психологического института в системе АН СССР.

В конце 1971 г. по инициативе Б.Ф. Ломова (см.: [43]), А.Н. Леонтьева, А.А. Смирнова и при поддержке куратора психологии из отдела науки ЦК компартии философа В.П. Кузьмина был наконец-то создан Институт психологии (ИПАН) АН СССР. Помимо ряда прикладных инженерно-психологических (в т.ч. военных) и социально-психологических подразделений, в ИПАН вошли общепсихологические лаборатории: психофизиологии индивидуальных различий (В.Д. Небылицын) из Психологического института АПН СССР, психологии оптимизации умственной деятельности (О.К. Тихомиров) из МГУ, философских проблем психологии (Е.В. Шорохова) из ИФ АН и др. Для взаимодействия и интеграции этих направлений Б.Ф. Ломов обоснованно применил методологию интенсивно разрабатывавшегося в стране системного подхода (П.К. Анохин, В.П. Кузьмин, В.Н. Садовский, Г.П. Щедровицкий, Э.Г. Юдин), который позднее стал конструктивно использоваться в когнитивной [40], инженерной психологии (Л.М. Веккер, В.Ф. Венда, Д.Н. Завалишина, А.А. Крылов, В.Н. Пушкин, В.Ф. Рубахин, О.К. Тихомиров) и в эргономике [41] (Н.Г. Алексеев, В.К. Зарецкий, В.П. Зинченко, В.М. Мунипов, И.Н. Семенов, Б.Г. Юдин, Э.Г. Юдин). На рубеже 1960-1970-х гг. АПН РСФСР была трансформирована в АПН СССР, что усилило позиции психолого-педагогической науки в советской науке и обществе. В это же время по инициативе лидеров советской психологии (А.Н. Леонтьев, Б.Ф. Ломов, А.В. Петровский, А.А. Смирнов) во Всесоюзной аттестационной комиссии (ВАК) при Совете Министров СССР регистрируется новая специальность «психология» для присуждения научных степеней кандидатов и докторов психологических наук. Таким образом через полвека (т.е. после марксистской реорганизации в 1923 г. Психологического института, открытого еще до революции в 1912 г.) завершилось институциональное строительство государственного здания советской психологической науки в СССР.

Во время строительства «развитого социализма» в 1970-1980-е гг. развитие советской психологии осуществлялось по нарастающей: открывались психологические кафедры и факультеты в вузах, прикладные лаборатории в отраслевых научно-исследовательских институтах, велись фундаментальные исследования и формировались научные школы [17] в университетах и в институтах АН СССР и АПН СССР, а также в секциях Общества психологов СССР. Например, в рамках работавшей на базе ИП АН — под патронатом его директора Б.Ф. Ломова [43] — всесоюзной секции «Психология творчества» (председатель Я.А. Пономарев, заместители Н.Г. Алексеев, В.А. Моляко, И.Н. Семенов) интенсивно велись историко-методологические и теоретико-экспериментальные исследования интуитивно-рефлексивного мышления, научно-творческой деятельности и инновационного образования, а также философии и педагогики творчества в кооперации с Философским обществом [32].

Фундаментальные и прикладные достижения советских психологов 1950–1980-х гг. обобщались [16] во множестве монографий [1; 2; 5; 6; 7; 19; 22; 27; 28; 33;34; 49; 57], учебников и обзорных статьях [3; 12; 39; 40; 42; 47; 55; 60; 61], а также в серийных многотомных изданиях. Например, по инициативе А.А. Смирнова вышли четыре тома «Основ психологии» по ее отечественной и зарубежной истории, а также по ее естественнонаучному базису и по познавательным процессам. Своего расцвета советская психология достигла в фундаментальных и прикладных достижениях своих основных научных школ, созданных: Н.Г. Алексеевым, Б.Г. Ананьевым, Г.М. Андреевой, А.А. Бодалевым, Л.И. Божович, А.В. Брушлинским, Л.С. Выготским, П.Я. Гальпериным, В.В. Давыдовым, И.В. Дубровиной, Л.В. Занковым, А.В. Запорожцем, Б.В. Зейгарник, В.П. Зинченко, Е.А. Климовым, О.К. Конопкиным, Г.С. Костюком, А.Н. Леонтьевым, Б.Ф. Ломовым, А.Р. Лурией, А.М. Матюшкиным, В.С. Мерлиным, В.А. Моляко, В.Н. Мясищевым, А.В. Петровским, Я.А. Пономаревым, И.B. Равич-Щербо, C.Л. Рубинштейном, А.А. Смирновым, Н.Ф. Талызиной, Б.М. Тепловым, О.К. Тихомировым, Д.Н. Узнадзе, Д.И. Фельдштейном, В.Д. Шадриковым, М.Г. Ярошевским и мн. др. В середине 1980-х гг. в стране развернулась психологическая служба в сфере: производства, управления, образования, медицины и социальной работы.

В конце времени «перестройки» на рубеже 1980-1990-х гг. помощник Президента СССР академик философ И.Т. Фролов организовал при Президиуме АН СССР Центр комплексного изучения человека, преобразовав его затем в Институт человека АН СССР. Тем самым были созданы условия для междисциплинарных исследований проблем человекознания учеными различных институтов (в т.ч. психологических [48]), финансированным по целевым программам на грантовой основе, что в полной мере развернулось при переходе к рыночной экономике уже в постсоветское время.

Институциональное развитие постсоветской и современной российской психологии (1992–2018 гг.)

Однако, еще более радикальная перестройка психологической науки произошла вследствие третьей в ХХ в. русской революции (1991–1993 гг.), когда произошёл резкий, «шоковый» переход от обанкротившегося социализма (с его коммунистической идеологией) к рыночной экономике в новой демократической России, где стали востребованными не идеологическая лояльность, а личная инициатива, предпринимательство, профессионализм, талант и творчество. С учетом этого в современную постсоветскую эпоху развития отечественной психологии существенно углубились теоретические представления о психогенетической природе и психофизиологических механизмах психики (И.В. Равич-Щербо, М.С. Егорова, С.Б. Малых, Н.И. Чуприкова, Ю.И. Александров), о способностях, одаренности, профессионализме и творчестве личности (А.Г. Асмолов, А.А. Бодалев, Д.Б. Богоявленская, А.В. Брушлинский, А.А. Деркач, Л.Я. Дорфман, В.Н. Дружинин, В.П. Зинченко, А.М. Матюшкин, Л.М. Митина, А.В. Петровский, В.А. Петровский, Я.А. Пономарев, В.В. Рубцов, И.Н. Семенов, Е.Б. Старовойтенко, О.К. Тихомиров, Д.В. Ушаков, М.А. Холодная, Д.И. Фельдштейн, В.Д. Шадриков, М.Г. Ярошевский), расширился арсенал методик диагностики и комплексной работы с одаренными детьми и талантливыми взрослыми (Н.Г. Алексеев, Г.А. Берулава, Т.В. Галкина, И.В. Дубровина, В.К. Зарецкий, И.И. Ильясов, И.П. Калошина, Л.И. Ларионова, Д.А. Леонтьев, А.А. Мелик-Пашаев, А.Н. Поддьяков, А.И. Савенков, С.Ю. Степанов, Д.В. Ушаков, Е.Л. Яковлева и др.). По инициативе Д.В. Ушакова организуются международные конференции совместно с «Евроталантом», а А.М. Матюшкина — в «Центре одаренности» ПИ РАО ведутся сравнительные лонгитюдные исследования (Е.И. Щебланова, Н.Б. Шумакова, В.С. Юркевич) талантливых детей России и Германии. В Институте педагогики РАО в «Российско-американском центре образования взрослых» разрабатываются программы по психолого-педагогическому обеспечению их профессионального образования (М.В. Кларин, Н.Б. Ковалева, Г.Ф. Похмелкина, И.Н. Семенов).

В целом постсоветская психология достаточно быстро и в целом адекватно интегрировалась в рыночные отношения современного общества. При исследовательских институтах открылись вузовские подразделения, помимо них возникло множество частных вузов и прикладных центров, оказывающих населению и компаниям различные психологические услуги на коммерческой основе. Так, на базе ПИ РАО директор В.В. Рубцов организовал Московский городской психолого-педагогический университет с рядом факультетов и изданием авторитетных научно-практических журналов («Культурно-историческая психология»). Аналогично на базе ИП РАН директор А.В. Брушлинский создал Государственный гуманитарный университет. При Академии педагогических и социальных наук Д.И. Фельдштейном и С.К. Бондыревой организован Московский психолого-социальный университет, мощное издательство которого «МОДЭК» осуществляет многотомное издание достижений российских ученых «Психологи отечества» и ряд журналов («Мир психологии» и др.). В Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ) открыты факультет психологии и Институт им. Л.С. Выготского, где систематически проводится множество научно-практических конференций по психологии развития, в т.ч. с позиций современной интерпретации культурно-исторической психологии. В Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» академик В.Д. Шадриков организовал факультет (ныне департамент) психологии, где изучается проблематика психологии индивидуальности [2] и издается журнал «Психология. Журнал Высшей школы экономики». В Российской академии управления (ныне РАНХиГС) при Президенте РФ А.А. Деркач создал журнал «Акмеология» и кафедру акмеологии и психологии профессиональной деятельности, где изучаются проблемы формирования компетенций, мастерства и рефлексивно-творческой культуры взрослых специалистов, а также разрабатываются акме-технологии развития креативной индивидуальности [15] и профессионализма управленцев и госслужащих. В 2000 г. профессорско-преподавательский коллектив кафедры (А.А. Деркач, О.С. Анисимов, Р.Л. Кричевский, А.К. Маркова, И.Н. Семенов, Ю.В. Синягин, Е.А. Яблокова и др.) был удостоен Премии Президента Рф в области образования. На рубеже 1990–2000 гг. этой премией был награжден ряд психолого-педагогических коллективов во главе с П.Я. Гальпериным, В.В. Давыдовым, А.М. Матюшкиным, В.В. Рубцовым, А.В. Петровским, В.Д. Шадриковым и другими учеными в сфере образования. В конце 1990-х гг. лауреатами этой премии А.В. Петровским и М.Г. Ярошевским были разработаны основы теоретической психологии посредством реконструкции истории и логики ее развития, экспликации категориального ядра психологического знания и определения фундаментальных принципов и перспективных путей его дальнейшего развития. В научно-дидактическом плане эти основы были обобщены в начале 2000-х гг. в вузовском учебнике по теоретической психологии А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского, В.А. Петровского, который используется в преподавании курсов по истории и методологии человекознания. На рубеже 1990–2000-х гг. внутри психологии образовались такие инновационные области, как: акмеология профессионализма и управления (А.А. Деркач, А.А. Бодалев, Н.В. Кузьмина, В.Г. Зазыкин, И.Н. Семенов, Ю.В. Синягин, А.Н. Поддьяков), метасистемная психология деятельности и сознания (А.В. Карпов), персонология индивидуальности в культуре (В.А. Петровский, Е.Б. Старовойтенко, И.Н. Семенов), психология смысла (Д.А. Леонтьев, В.Э. Чудновский, А.А. Бодалев, Е.Н. Осин), психология таланта и одаренности (Д.Б. Богоявленская, В.Н. Дружинин, Л.И. Ларионова, А.М. Матюшкин, Д.В. Ушаков, В.Д. Шадриков, Е.И. Щебланова), рефлексиология творчества (И.Н. Семенов, С.Ю. Степанов, Е.П. Варламова, В.Г. Аникина), рефлексиология управления (В.А. Лефевр, В.Е. Лепский, О.С. Анисимов, А.В. Карпов, В.А. Петровский), психология телесности (Ю.П. Зинченко) и другие направления человекознания.

Фундаментальные и прикладные достижения постсоветской психологии отражены в научных журналах, индивидуальных и коллективным монографиях, а также в многотомных серийных изданиях: ИП РАН под редакцией А.В. Брушлинского [1] и А.Л. Журавлева, В.А. Кольцовой, Д.В. Ушакова, А.В. Юревича («Развитие психологии в системе комплексного человекознания», «Теория, методология и история психологии», «Научные школы ИП РАН» и др.), МГУ под ред. Б.С. Братуся («Основы общей психологии») и ряд хрестоматий и учебников, НИУ ВШЭ под ред. В.Д. Шадрикова («Психология индивидуальности» [2] и др.), МГППУ под ред. В.В. Рубцова и М.Г. Ярошевского («Московская психологическая школа: история и современность», «Выдающиеся психологи Москвы» и др.). Системным обобщением истории и современного состояния мировой и российской психологии является созданное под общей редакцией первого президента РАО А.В. Петровского семитомное энциклопедическое издание в 2005-2007 гг. «Психологического лексикона» по основным областям психологического знания, что служит важной историко-научной предпосылкой его дальнейшего развития в социокультурной перспективе ХХI века. Прежде чем кратко обобщить значение достижений советской психологии, необходимо провести рефлексию ее истории для того, эксплицировать доминирующую логику поступательного развития психологической науки в ХХ в.

Литература

1. Абульханова К.А., Анцыферова Л.И., Кольцова В.А. Психологическая наука в России ХХ столетия: проблемы теории и истории / под ред. А.В. Брушлинского. М.: ИП РАН, 1997
2. Абульханова К.А., Лэнгле А., И.Н. Семенов. Психология индивидуальности: новые модели и концепции / под ред. Е.Б. Старовойтенко, В.Д. Шадрикова. М.: МПСИ; Воронеж: МОДЭК, 2009
3. Алексеев Н.Г., Семенов И.Н. Типы системного представления оперативной деятельности // Техническая эстетика. 1977. №4-5. C. 24-26
4. Алексеев С.А. Сознание как целое. Петроград, 1918
5. Асмолов А.Г. Принципы организации памяти: системно-деятельностный подход. М.: МГУ, 1985
6. Блонский П.П. Избранные педагогические и психологические сочинения: в 2-х т. М.: Педагогика, 1979
7. Будилова Е.А. Философские проблемы в советской психологии. М.: Наука, 1972
8. Выготский Л.С. На перекрестках советской и зарубежной педагогики // Вопросы дефектологии. 1928. №1. С. 18-26
9. Гальперин П.Я. Психология мышления и учение о поэтапном формировании умственных действий // Исследование мышления в советской психологии / под ред. Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1966
10. Грехем Л. Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М.: Политиздат. 1991
11. Изучение традиций и научных школ в истории советской психологии / под ред. А.Н. Ждан. М.: МГУ, 1988
12. Зинченко В.П., Моргунов Е.Б. Человек развивающийся. Очерки российской психологии. М., 1994
13. Карпов А.В. Психологии деятельности: В 5-ти т. Т. 1. Метасистемный подход. М.: РАО, 2015
14. Карпов А.В. Семенов И.Н. Солондаев В.К. Рефлексивный подход в психологическом обеспечении образования. М.: РПО; Ярославль: ЯрГУ, 2004
15. Леонтьев А.Н. Проблема деятельности в истории советской психологии // Вопросы психологии. 1986. С. 109-120
16. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М.: Наука, 1984
17. Петровский А.В. Системно-деятельностный подход к личности: Концепция персонализации // Психология развивающейся личности / под ред. А.В. Петровского. М.: Педагогика, 1987
18. Петровский А.В. Психология и время. СПб: Питер, 2007
19. Петровский А.В., Ярошевский М.Г., Петровский В.А. Теоретическая психология. М., 2001
20. Проблема деятельности в советской психологии. Тезисы докладов к У Всесоюзному съезду Общества психологов. В 2-х ч. М.: АПН СССР, 1977
21. Проблемы способностей в советской психологии / под ред. А.А. Бодалева. М.: АПН СССР, 1984
22. Психологическая наука в СССР. В 2-х тт. / под ред. Б.Г. Ананьева и др. М.: АПН РСФСР, 1959, 1960
23. Психологический институт в Москве: Российский центр психологической науки, образования и культуры. Документальная летопись к 100-летию со дня основания. 1912-2012 / под ред. В.В. Рубцова, С.Б. Малых, О.Е. Серовой. М. — СПб: Нестор-История, 2012
24. Психология и марксизм. Сборник статей сотрудников Московского государственного института экспериментальной психологии / под ред. К.Н. Корнилова. Л., 1925
25. Рубинштейн С.Л. Проблема деятельности и сознания в системе советской психологии // Психология. Движение и деятельность. Ученые записки МГУ. 1945. Вып. 90. С. 6-21
26. Семенов И.Н. Бехтерев Владимир Михайлович. Блонский Павел Петрович. Выготский Лев Семенович. Душа. Индивидуальность // Большая Советская Энциклопедия. 3-е изд. М.: Советская энциклопедия, 1970-1972
27. Семенов И.Н. Опыт деятельностного подхода к экспериментально-психологическому исследованию мышления на материале решения творческих задач // Методологические проблемы исследования деятельности. Эргономика. Труды ВНИИТЭ. Вып. 10 / под ред. В.П. Зинченко, А.Н. Леонтьева, В.М. Мунипова, Э.Г. Юдина. М.: ВНИИТЭ, 1976
28. Семенов И.Н. Современная советская психология мышления: панорама фундаментальных достижений // Психологический журнал. 1989, №6. С. 160-162
29. Семенов И.Н. Акмеология — новое направление комплексных исследований в человекознании // Общественные науки и современность. 1998, №3
30. Семенов И.Н. Взаимодействие Б.Ф. Ломова и Я.А. Пономарева в институциональном развитии психологии творчества // История психологии: вчера, сегодня, завтра / под ред. А.Л. Журавлева В.А. Кольцовой Ю.Н. Олейника. М.: ИП РАН, 2007
31. Семенов И.Н. С.Л. Рубинштейн известный и неизвестный: историко-культуральная рефлексия жизнетворчества. Панорама развития философско-психологической системы С.Л. Рубинштейна в современном человекознании // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2009. Т. 6. №3. С. 63-89; С. 106-116
32. Семенов И.Н. Экзистенциально-культуральная рефлексия во взаимодействии художественного и научного творчества в культуре Серебряного века // Творчество: от биологических оснований к социальным и культурным феноменам / под ред. Д.В. Ушакова. М.: ИП РАН, 2011. С. 606-624
33. Семенов И.Н. Системодеятельностная методология и рефлексивная психология мышления. М.: Аналитика Родис, 2014
34. Семенов И.Н. Принцип дополнительности деятельности и рефлексии как методологическая перспектива психологии третьего тысячелетия // Психология третьего тысячелетия. Дубна: Международный университет «Дубна», 2015. С. 364-371
35. Семенов И.Н. К 130-летию Московского психологического общества: Развитие секции «Психология творчества» (К 95-летию со дня рождения Я.А. Пономарева) // Психология. Историко-критические обзоры и современные исследования. 2015
36. Семенов И.Н. А.Н. Леонтьев: известный и неизвестный: рефлексивно-культуральная персонология жизнетворчества (К 115 годовщине со дня рождения) // Мир психологии. 2018. №2. C. 283-303
37. Семенов И.Н., Cтепанов С.Ю. Типы взаимодействия наук и методологические ориентации в психологии творчества и рефлексии // Наука — о человеке / под ред. Б.Ф. Ломова, Е.В. Филипповой. М.: Наука — Институт человека — ИП АН, 1990. С. 248-266
38. Смирнов А.А. Развитие и современное состояние психологической науки в СССР / под ред. М.Г. Ярошевского. М. Педагогика. 1975
39. Челпанов Г.И. Мозг и душа: Критика материализма и очерки современных учений о душе. М. 1918; То же: М. 1994
40. Ярошевский М.Г. (ред.). Сталинизм и судьбы советской науки // Репрессированная наука. Вып. 1. Психология и марксизм / под ред. М.Г. Ярошевского. Л. Наука. 1991. С. 9-33
41. Мatthaus W. Sowjetische Denkpsychologie. Verlag fur Psychologie. Gottingen, Toronto, Zurich, 1988
42. Rahvfni L. Soviet psychology: Philosophical, theoretical end experimental issues. N.Y.: Internal. Univ. Press, 1973

Источник: Журнал «Мир психологии» — http://www.mpsu.ru/mag_mir_psyhologii_content

Развитие психологии в России

История становления отечественной психологии не случайно выделена в отдельную главу, хотя работы некоторых ученых упоминались и ранее. Необходимо подчеркнуть, что такое разделение никак не указывает на то, что российская психология развивалась в отрыве от мировой. Напротив, связь между ними была очень тесной, отечественные ученые постоянно ездили на стажировку в лучшие европейские лаборатории. Выходившие за рубежом книги переводились практически мгновенно и печатались (по крайней мере, наиболее значительные из них) в течение нескольких месяцев после появления на родине. Обзоры научных открытий и дискуссий публиковались и в журналах, например в «Вестнике Европы».

Причиной же для отдельного рассмотрения российской психологии было стремление показать целостную картину становления этой науки в нашей стране, ее специфику по сравнению с зарубежной и дать анализ тех факторов, которые определили и ее своеобразие, и динамику ее развития. В соответствии с этим выделены и временные периоды, характеризующие критические точки в развитии российской науки.

Это 40-60-е годы XIX в., т.е. период становления российской психологии, осознания ею своего предмета, выбора пути и научной программы. В силу логики развития (расцвет позитивизма и естественных наук) и благодаря сложившейся в России социальной, ситуации (проведение комплексных реформ) в этот период из двух предложенных программ (К.Д.Кавелина и И.М.Сеченова) была выбрана программа построения психологии как естественнонаучной дисциплины, предложенная Сеченовым.

Идеологический кризис в российском обществе в конце XIX в. ознаменовал новый важный период в развитии отечественной психологии, связанный с переосмыслением ее методологии. Это привело к возникновению принципиально нового подхода, ориентированного на духовную философию, идеи В.Соловьева и его последователей. Одновременно (хотя и не так интенсивно) развивалась и объективная (естественно-научная) психология, возникали экспериментальные лаборатории, аналогичные лаборатории Вундта в Лейпциге.

Следующим важным моментом стало зарождение советской, марксистской психологии, появившейся в 20-30-х годах. В многочисленных научных дискуссиях, школах, возникавших в то время, нашло отражение стремление построить новую психологию, направленную на решение важнейших социальных задач советского общества. Несмотря на то что в то время доминировала, что естественно, объективная и социогенетическая методология, до начала 30-х годов в России сохранялись и те научные школы, которые были связаны с гуманитарной, философской линией развития (например, школа Г. Шпета).

Однако уже к середине 30-х годов ситуация в науке и обществе резко изменилась, усилились авторитарные тенденции, что привело к разгрому и запрещению не только философской психологии, но и педологии и психотехники. Фактически запрещенными оказались все психологические исследования, даже те, которые были идеологически близки советской власти. Это нанесло серьезный удар по научным психологическим школам, которые очень плодотворно развивались в тот период. Лишь после войны, в середине 40-х годов, психология постепенно начала восстанавливаться, возобновлять свои исследования. Однако отрыв от традиций, заложенных в начале XX в., потеря связи с зарубежной наукой, внутренняя цензура, отсутствие институтов по подготовке психологов и, следовательно, малочисленность специалистов долгие годы сказывались на творчестве отечественных ученых.

Вторая половина XX в. ознаменовалась возрождением школ, запрещенных в 30-е годы (школы Бехтерева), активным поиском новых путей развития, новыми исследованиями и открытиями в разных областях психологии, прежде всего в когнитивной и возрастной. Возобновляются и связи с зарубежной психологией. Многие отечественные исследования, мало известные за рубежом (нейропсихологические работы А. Р.Лурии, понятие о зоне ближайшего развития Л. С. Выготского), получают широкое распространение в мировой психологии, дополняются новыми материалами.

Российские же психологи в попытке наверстать упущенные за несколько десятилетий возможности начинают широко внедрять Достижения зарубежных коллег. Наряду с положительными эти тенденции имели и отрицательные последствия, связанные с утерей своих традиций, отходом (хотя и не окончательным) от своей методологии, что в соединении (не всегда продуманном) с принципами Разных школ привело к эклектике и невозможности достоверно интерпретировать полученные результаты. Однако к концу XX в. ориентация на интеграцию, свойственная, как уже говорилось, зарубежной психологии, стала явно проявляться и в российской  Науке. Поэтому в последние годы вновь начинает появляться интерес к методологическим вопросам, стремление не механически соединить, но интегрировать достижения, имеющие единую логику научного поиска.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Анализ факторов, определивших динамику становления и развития российской психологии, показывает, что ведущими являются логика научного познания и социальная ситуация, т. е. те факторы о которых говорилось в главе. Раскрывая их содержание, необходимо подчеркнуть, что и широкое распространение позитивизма и поиски объективного метода исследования психики были свойственны не только российской, но и зарубежной психологии в тот период, т. е. логика развития науки была единой для мировой психологии. Некоторые различия были связаны с большей популярностью естествознания и медицины в России, что обеспечило расцвет этих наук в нашей стране и способствовало многочисленным открытиям, сделанным отечественными учеными.

Гораздо сильнее различались те социальные условия, в которых формировались научные школы в разных странах. В предыдущих главах уже говорилось о роли социальной ситуации в становлении немецкой, французской, американской психологии. Значительное влияние оказала она и на российскую науку. При этом особенно важными стали такие параметры социальной ситуации, как ментальность, идеология интеллигенции, особенности реформ, проходивших в российском обществе.

Влияние социокультурной ситуации в России в середине XIX в. на процесс формирования отечественной психологии, ее методологии и ведущей проблематики проявилось и в том, что главными уже в то время стали не вопросы познания, как в европейской науке, а вопросы нравственного, духовного развития человека, его ментальности. Оказавшись на перепутье реформ, Россия должна была решить, как ей двигаться дальше, какой путь соответствует русскому характеру. Ситуацию усугубляло и то, что реформы проходили не гладко, они тормозились в разных слоях общества по разным причинам, поэтому для того, чтобы продолжать движение вперед, необходимо было понять причины пробуксовки реформ. Таким образом, кардинальные социальные изменения, происходившие в этот период, модернизация всего уклада русской жизни стали стимулом к стремлению осознать свои национальные особенности, понять истоки традиций, былин и мифов, происхождение своих положительных и отрицательных качеств.

До середины XIX в. проблема осознания своих национальных особенностей не стояла перед русским обществом, в котором существовало скорее не национальное самосознание, а национальное] самоощущение. Единство народа было больше внешним, неосознанным, оно связывалось с единством языка, территории и религии, при этом не вставал вопрос о том, как это единство отражает на характере, психологических особенностях народа. Научный интерес к проблеме национального самосознания начал пробуждаться в «уваровскую эпоху», когда народность была провозглашена официальным правительственным курсом. Однако именно в 60-х годах начало осознаваться и осмысливаться смутное переживание своей самобытности, причем в связи с тем, что процесс реформирования затрагивал практически все общественные группы; стремление к самопознанию, описанию своих национальных психологических качеств проявлялось во всех слоях общества. Это был тот редкий случай, когда национальная идея становится идеей всего общества, хотя и не всеми в достаточной мере осознается.

Важным фактором, оказавшим влияние на российскую психологию, была и идеология отечественной интеллигенции, о чем упоминалось выше, так как становление психологических школ происходило внутри этой группы, в которой находились и основные оппонентные круги новых психологических теорий.

Российская интеллигенция, которая не имеет аналогов в Европе ни по своему мироощущению, ни по своей роли в развитии общества, при своем возникновении была тесно связана с духовенством, которое по своей роли в развитии просвещения фактически и стало первой интеллигенцией. В эпоху Петра I интеллигенция была правительственная, так как обучение происходило по воле правительства и на благо государства. И только в середине XIX в. появилась собственно интеллигенция, научная и по преимуществу университетская, которая не только не состояла на государственной службе, но и сознательно противопоставляла себя государству.

Несмотря на помощь, которую большая часть интеллигенции оказывала реформам, по своему настроению и по осознанию своей роли в этом процессе она оставалась оппозиционной, что фатально сказалось не только на жизни общества, но и на развитии науки, так как она замыкалась в своем достаточно узком кругу, не делая свои знания достоянием всего общества. Эта замкнутость способствовала превращению некоторых идей в догмы, породила неоднозначное отношение к народу, переживание своей оторванности от него и желание его обучать и просвещать, так как сама интеллигенция не ощущала себя выразителем, носителем творческого духа народа. При этом проблема взаимоотношений власти, интеллигенции и народа стала одной из центральных для отечественной науки,  в отличие от европейской, где она практически не рассматривается.

Так как просвещение происходило в России главным образом При помощи толстых журналов, становится ясной их исключительная роль в развитии науки и культуры. В этих журналах печаталось все — от беллетристики и литературной критики до исторических и философских трактатов, лекций по естествознанию, психологии и экономике, обзоров финансового и политического состояния Европы и России. Это же объясняет и тот факт, что русские Писатели, журналисты и критики часто были и первыми философами, правоведами и психологами в России.

Толстые журналы были не только источниками информации, но и прямыми руководителями жизни. При этом центром либеральной интеллигенции стал журнал «Вестник Европы», с которым сотрудничали ведущие ученые и писатели того времени — Тургенев, Толстой, Гончаров, Сеченов, Кавелин, Соловьев, Костомаров и др. Под руководством известного ученого и публициста Стасюлевича этот журнал превратился в литературно-политический сборник и стал одним из центров культурной жизни Петербурга; он противопоставлял свою позицию газете «Московские ведомости» под редакцией Каткова, который придерживался охранительно-реакционного направления.

Повлияли на процесс становления психологии и особенности русской ментальности. Влияние менталитета на науку происходит несколькими путями. Прежде всего это определенный стиль мышления, язык, свойственный данной нации. Выбор темы и подход к ее исследованию во многом определяются тем, что стремление к рациональному поиску истины или к построению идеального общества задает разные точки отсчета для науки, определяет взгляды на человека, его предназначение, на ценности, которые он должен исповедовать. Поэтому возникновение и развитие материализма и идеализма, рационализма или агностицизма, мистики связаны не только с социальной обстановкой, историческим периодом, уровнем знаний, которые диктуют моду на ту или иную теорию, но и с глубинными характеристиками данного народа.

Таким образом, можно выделить несколько основных особенностей российской психологии, которые характеризуют ее состояние на всем пути развития. Идеологические установки интеллигенции, развитие народничества привели к исследованию взаимоотношений и ценностных установок разных социальных групп, прежде всего власти, интеллигенции и народа. Стремление к просвещению народных масс, а также тот факт, что развитие психологии в России направлялось не университетскими кафедрами, как на Западе, а общественной ситуацией, способствовали ориентации на практику, стремлению не столько решать теоретические проблемы, сколько разрабатывать их практическое применение в реальной жизни. Отсутствие развитого гражданского общества, замкнутость небольшого слоя образованных людей, занимавшихся научными исследованиями в России, стали основой социальной ангажированности, идеологизации науки. Универсализм и антропологизм (цент-рация на человеке) отечественной науки также во многом являются следствием ее социально-исторического развития; это подтверждается и тем фактом, что некоторые из перечисленных особенностей свойственны и европейской науке. Влияние ментальности сказывается в том, что в научной проблематике центральными вопросами являются этические (главным образом проблемы свободы воли), а не познавательные, как в западной психологии.

Человек в П является одновременно и познающим и познаваемым, обладающим внутренней активностью. В П сливаются субъект и объект познания. Мысль совершает поворот на себя, научное сознание человека становится научным самосознанием.

Следствия: 1) психологический факт зависит от его интерпретации исследователем

2) психологический факт может зависеть от его понимания испытуемым

3) метод — косвенное познание, через другие, связанные с психикой явления, через которые отражается психика (общение, поведение).

Объект, это то, что противостоит субъекту, на что направлена познавательно-предметная и оценочная деятельность человека.
Понятия субъект и объект относительны: то, что в одном отношении выступает как объект, в другом отношении может быть субъектом и наоборот. Один человек, являясь субъектом познания, в то же время может служить объектом познания для другого человека. Каждый человек способен делать объектом познания самого себя: свои ощущения, чувства, мысли. поведение.
Порой грани между субъектом и объектом трудноуловимы или отсутствуют вовсе. Человек — изучает мир, являясь его частью. Учитель учит ученика, но в процессе обучения они оба являются субъектами. В квантовой механике доказана особая роль прибора и наблюдателя в познании микрообъектов, то есть объект зависит от условий познания, а условия познания являются частью объекта.
Связь субъекта и объекта в гносеологии выражается еще и в том, что объектом является не просто любой фрагмент реальности, а только тот, на который направлено внимание субъекта, который вовлекается в практическую или теоретическую мыслительную деятельность субъекта. Поэтому в каком-то смысле «субъект порождает объект» или превращает предмет в объект своей деятельности.
(Пока элементарные частицы не были известны человеку — они не могли быть объектом. До XV не выделялись в качестве объекта человеческие переживания, эоции — поэтому не было психологии и жанра романа в литературе.)

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Особенности развития психологии в России, современные тенденции в науке

Фото: Елена Григоренко

Несогласованность в подходах к исследованиям российских и зарубежных ученых — одна из причин, по которым российская психология до сих пор не полностью вошла в мировой контекст. Это влечет за собой массу негативных последствий как для науки, так и для практики, в которую должны транслироваться научные знания.

В сфере аутизма этот разрыв между российской и мировой наукой выразился и в долгом непризнании самого факта существования диагноза, и в трудностях его получения и сохранения, и в дефиците эффективных, научно обоснованных методов помощи людям с аутизмом на рынке и в бюджетных учреждениях, и во многом другом.

В этом интервью доктор психологических наук, глава экспертного совета фонда «Выход» Елена Григоренко рассказывает о том, почему советские ученые оказались частично оторванными от мирового контекста, почему так трудно войти в него сегодня и какие перспективы могут быть у российских специалистов по РАС.

Вас также может заинтересовать видеокурс или книга «Расстройства аутистического спектра», которые вышли в 2016 году при поддержке нашего фонда.

Елена Григоренко: «Поворот к принятию концепции научной обоснованности начнется с обновлением кадров»

Клинический психолог, молекулярный биолог Елена Григоренко — об особенностях развития психологии в России, современных тенденциях в науке и отличиях российского и американского подхода к исследованиям

— Елена Леонидовна, расскажите об эволюции психологической науки от методов наблюдения и описания к контролируемому эксперименту и анализу данных, полученных в его ходе. Как мы понимаем, эти подходы имеют очень серьезные различия. Почему в России до сих пор продолжают наблюдать?

— В России с психологической наукой все складывалось не совсем так, как в остальном мире, с самого начала. В нашу страну ее привезли из Германии в конце XIX века, где она уже в то время была экспериментальной наукой. В том же ключе психология поначалу развивалась и здесь.

«В СССР изучение человеческого восприятия, интерпретации увиденного и услышанного долгое время мало кого интересовало, да и финансирования таких исследований практически не было»

А потом случилась революция, и науки, которые не были связаны с развитием сельского хозяйства и промышленности, а также с социальными вопросами и политпропагандой, оказались задвинутыми на второй план. Именно это случилось и с экспериментальной психологией. В СССР изучение человеческого восприятия, интерпретации увиденного и услышанного долгое время мало кого интересовало, да и финансирования таких исследований практически не было. Конечно, исследования не были такими дорогостоящими, как сейчас, но все же стоили денег — однако и их советские ученые не получали. Это одно из важных отличий России от США, например, где в психологии всегда царил позитивизм (прим. ред. от фр. positivisme, от лат. positivus, «положительный», — философское направление XIX—XX веков, подчеркивающее надежность и ценность опирающегося на опыт научного познания по сравнению с метафизикой и иными формами духовной деятельности), в рамках которого она и развивалась в числе прочих наук о человеке и обществе.

А к 1930—1940-м годам возникла идея о создании советского гражданина, которому все по плечу, все доступно, возможностям которого нет пределов. Биологии в такой парадигме восприятия отдавалась второстепенная роль, а главная — социальному аспекту, социальной среде. И ладно, если бы такая картина мира сложилась только в головах партийных чиновников, но в ней выросли целые поколения российских психологов, которые пришли в науку с инструментами, совершенно не похожими на те, которые были выработаны на Западе.

— С какими инструментами?

— В 1936 году было опубликовано постановление ЦК ВКП(б) «О педологических2 извращениях в системе Наркомпросов», которое официально запрещало применять методы тестирования к советским детям.

«В современной России до сих пор не создан стабильный и контролируемый профессиональными организациями институт оценки психологических признаков человека — со стандартизованными подходами, пониманием идеи надежности и валидности измерений и т.д. Получается, мы пропустили девяносто лет развития мировой науки. И все это предстоит как-то наверстывать»

В это же время в мире создавались первые психологические тесты (например, тест для измерения уровня интеллекта Альфреда Бине3 во Франции) и разрабатывались инструменты, которыми можно было бы не только измерить физические параметры человека, такие как рост или окружность головы, но и попробовать узнать, что происходит у него внутри, оценить уровень развития интеллекта, описать типологию личности, попробовать сделать какие-то заключения про характер и т.д. Но у нас в стране из-за постановления о педологии на всю эту сферу как будто повесили амбарный замок. Формально это постановление не было отменено до самого развала Союза. А в современной России до сих пор не создан стабильный и контролируемый профессиональными организациями институт оценки психологических признаков человека — со стандартизованными подходами, пониманием идеи надежности и валидности измерений и т.д. Получается, мы пропустили девяносто лет развития мировой науки. И все это предстоит как-то наверстывать.

— Но, когда вы учились в университете, вам рассказывали про какие-то методы?

— Да, рассказывали про психодиагностику. К счастью, в то время уже был переведен двухтомник известного американского ученого-психолога Анны Анастази, которая родилась в 1908 году. В ее труде очень подробно рассказывалось о психометрии (то, что в России называется психодиагностикой). И раз уже этот учебник был, мы по нему занимались.

— Советский Союз уже тридцать лет как распался — почему невозможно сейчас, уже понимая, что этот разрыв в развитии науки существует, и имея доступ буквально к любой информации, включиться в мировой контекст? Или среди научного сообщества нет этого понимания? Или мешает убеждение, что наш подход — самый лучший?

«В самом обществе должно быть ожидание, что все будет происходить по четко определенной процедуре. Но таких ожиданий ни у кого нет, у нас все по-прежнему на глазок. Даже диагнозы ставим на глазок»

— Во-первых, чтобы это произошло, должно быть предложение. Предложение возникает в ответ на запрос. А чтобы сформировался запрос, у него должны быть носители, включенные в большой контекст. Например, если мы говорим о помощи ребенку с особенностями развития, значит, для принятия решений нужно провести множество различных тестов, нужно иметь заключения от специалистов, нужно, чтобы эти специалисты имели высокую квалификацию и т.д. То есть в самом обществе должно быть ожидание, что все будет происходить по четко определенной процедуре. Но таких ожиданий ни у кого нет, у нас все по-прежнему на глазок. Даже диагнозы ставим на глазок — и никаких изменений потом не отслеживаем.

Да, какие-то отдельные попытки изменить ситуацию есть, например, у Александра Корнева в Санкт-Петербурге, у Татьяны Ахутиной или Татьяны Корниловой в Москве и т.д. Конечно же, есть молодые и относительно молодые коллеги как в ведущих университетах страны, так и разбросанные по разным уголкам Российской Федерации. Но это отдельные специалисты, до формирования фундаментального уровня, когда все профсообщество сказало бы: «Давайте попробуем делать так во всех регионах, и посмотрим, какие результаты получим», не доходит. А ведь все методы, которые мы применяем, должны одинаково работать с мальчиками и девочками, с якутами и дагестанцами. И это тоже отдельное и важное направление науки — проверка методов на конкретной популяции. Им тоже могли бы заниматься российские ученые.

«Еще одна огромная проблема в России связана с лицензированием. У нас же профессиональная деятельность психологов фактически никак не контролируется»

Еще одна огромная проблема в России связана с лицензированием. У нас же профессиональная деятельность психологов фактически никак не контролируется. Вот, допустим, ты получил диплом — а что ты делаешь дальше? Как ты это делаешь? Максимум от тебя могут потребовать пройти повышение квалификации.

— Еще требуют аттестацию.

— И аттестацию, да. Но при этом то, чему тебя учат, насколько ты квалифицирован как специалист, насколько ты способен поддерживать свою квалификацию, — все это никак не контролируется стандартизированными инструментами, из-за чего, по сути, каждый может объявить себя психологом.

Продолжение статьи на сайте «Аутизм – это…»

Елена Леонидовна Григоренко — доктор психологических наук, профессор Йельского университета (Нью-Хейвен, Коннектикут, США), университета Хьюстона (Хьюстон, Техас, США), профессор Департамента молекулярной и человеческой генетики и педиатрии Медицинского колледжа Бейлора (Хьюстон, Техас, США), исследователь Haskins Laboratories Inc (Нью-Хейвен, Коннектикут, США), руководитель Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека, созданной в 2014 году в рамках программы мегагрантов Правительства РФ на базе СПбГУ (Санкт-Петербург, Россия), ведущий научный сотрудник Центра прикладных психолого-педагогических исследований МГППУ (Москва, Россия).

Подробнее Свернуть

Работала на кафедре психологии образования и педагогики факультета психологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, в Психологическом институте РАО.

Руководитель проекта «Влияние ранней депривации на психобиологические показатели развития ребенка» (поддержан «мегагрантом» Правительства РФ).

Ее исследования поддерживались средствами многих государственных и частных фондов. Профессиональные интересы профессора Григоренко включают многие аспекты развития ребенка. За время своей профессиональной деятельности Е.Л. Григоренко работала с детьми в России, Соединенных Штатах, Африке (Кении, Танзании и Занзибаре, Гамбии, Гане, Замбии), Индии и Саудовской Аравии.

• Основные публикации: автор более 400 научных статей и книг, в том числе:

• Подростки групп риска (в соавт.), 2005

• Эксперимент и квазиэксперимент в психологии. Учебное пособие (в соавт.), 2004

• Экспериментальная психология: Практикум (в соавт.), 2002

• Методы исследования в психологии: квазиэксперимент. Учебное пособие для вузов (в соавт.), 1998

Лауреат нескольких профессиональных премий и профессиональных наград.

Свернуть

автор материала

Е.Л. Григоренко

Понравился материал?

Оцените его:

Назад

ЛЕКЦИЯ № 9. Психология в России. История психологии: конспект лекций

ЛЕКЦИЯ № 9. Психология в России

1. М. В. Ломоносов: материалистическое направление в психологии

По своему вкладу в развитие мировой психологической мысли русская психология занимает одно из ведущих мест. Однако русская психология оказалась обойденной в зарубежной историографии. Зарубежные историографы (Боринг, Флюгель, Мэрфи и др.), а в равной мере представители официальной философии и психологии дореволюционной России (Радлов, Одоевский, Введенский, Шпет и др.) всячески стремились принизить роль философско-психологических взглядов передовых русских мыслителей. Однако это не служит основанием к тому, чтобы считать русскую психологию лишенной самобытности и рассматривать ее в качестве копии и дубликата европейской психологии.

Передовая роль России в истории мировой психологии определялась материалистическим направлением в развитии русской психологии, внутри которого закладывались основы естественнонаучного понимания природы психических явлений, строились предпосылки для перехода психологии к точным и объективным методам исследований.

В России научная экспериментальная психология формировалась на базе философского материализмаXIX в., крупнейшими представителями которого были А. И. Герцен, В. Г. Белинский. Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский. Начало материалистической традиции, которую продолжили русские революционеры-демократы XIX в., было положено в XVIII в. главным образом М. В. Ломоносовыми А. Н. Радищевым. М. В. Ломоносов (1711–1765) стал родоначальником материалистического направления в психологии. Исходным положением в философии Ломоносова является признание существования мира независимо от человека. Природа развивается по своим законам и в участии духовной силы не нуждается.

Человек, подобно всему живому, представляет собой часть природы и отличается рядом жизненных свойств, ведущими из которых являются разум и слово. Этими ведущими свойствами человек отличается и от животных. Поскольку человек рассматривается частью природы, то психические особенности, которые для него характерны, представляют собой свойства, имеющие материальное начало. Психические процессы, есть не что иное, как продолжение в теле человека того механического движения, которое подействовало на организм. Исходя из этого для познания психических свойств, пригодны те же методы, какими изучаются все другие явления природы.

Будучи естествоиспытателем, Ломоносов, высоко оценивал роль опытов в научном познании.

В построении психологической картины человека Ломоносов отталкивался от Локка.

Психическое начинается с ощущений, причиной которых являются воздействия внешних предметов.

Ломоносов считал, что все виды ощущений (зрение, вкус, обоняние, слух, боль и т. д.) определяются объективными свойствами физического источника.

Вместо локковских первичных и вторичных качеств Ломоносов выделял общие и частные качества, одинаково объективные, но отличающиеся между собой. Ломоносов категорически отрицал теорию врожденных идей.

Основой «изобретения идей» являются ощущения и восприятия, а механизмом образования идей – ассоциации.

Особое значение имеют исследования Ломоносова в области психофизиологии, где он установил зависимость ощущений от внешнего раздражения, взаимосвязь органов чувств и мозга, определил ряд конкретных зависимостей восприятия от различных условий, выдвинул волновую теорию цветового зрения и т. д.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

История РПО

Впервые в России в 1885 году было образовано Психологическое общество при Московском императорском университете.. Как было записано в уставе, целью его создания была разработка «психологии, в её составах, приложениях и истории, и распространение психологических знаний в России».

Для достижения поставленных целей, Общество включило в круг обсуждаемых проблем: «

• а) системы Психологии, во всех формах её обработки;
• б) приложения психологических учений к разработке других наук, как-то: логики, морали, философии права, эстетики, педагогики и т.д.; и
• в) истории Психологии и её приложений, в древнее и новое время

» (из устава Российского психологического общества). Также Общество с момента своего создания занялось изданием своих трудов, сочинений и переводов по психологии.

Члены Общества делились на несколько групп. Прежде всего, это были почётные и действительные члены, а также соревнователи и корреспонденты.

Почётными членами избирались лица, «… оказавшие несомненные услуги Психологии в России или принёсшие существенную пользу успехам Общества» (из устава Российского психологического общества). «Действительными членами могли быть все лица, известные своими трудами по предметам, входившим в круг занятий Общества. Членом-соревнователем могло быть… всякое лицо, интересующееся делом Психологии и желающее споспешествовать цели Общества своими материальными средствами» (из устава Российского психологического общества). Звание члена-корреспондента получали лица, заявившие РПО желание сообщать различные сведения на различные научно-психологические темы.

Почетные члены РПО избирались на годичном собрании Российского Психологического общества (РПО) посредством баллотировки по большинству голосов, на основании письменного заявления, с изложением заслуг предлагаемого лица, сопровождающегося рекомендациями не менее трёх членов Общества. Действительные члены РПО избирались на обыкновенных собраниях Общества, посредством баллотировки большинством голосов, по рекомендации, по крайней мере, одного почётного или действительного члена РПО.

Первым председателем был избран М.М. Троицкий (он им являлся до 1887 года). М.М. Троицкого на посту председателя Российского психологического общества сменил Н.Я. Грот (1887–1899), в котором были воплощены современные тому периоду социальные и идеологические устремления русской интеллигенции. Это определяло его научную и педагогическую деятельность – желание не только обучать, но и нравственно воздействовать, формируя у аудитории определенные ценности и стремления. Задачами Н.Я. Грота как председателя Общества (РПО) были не только проведение научных исследований, но и организация просветительской работы Российского психологического общества. Обращает на себя внимание интенсивность работы Российского психологического общества в тот период. Например, 24 января 1887 года на годичном распорядительном заседании Общества избран председателем Н.Я. Грот и уже 5 марта обсуждался его реферат «О свободе воли», а 14 марта – реферат Л.Н. Толстого «О понятии жизни». Решению задачи сделать достижения науки достоянием общественности способствовал и созданный Н.Я. Гротом журнал «Вопросы философии и психологии». Широкий размах научной деятельности и теоретические дискуссии, проходившие на заседаниях Российского психологического общества (на такие темы, как «Об отношении методов и задач философии и психологии» Н.Я. Грота, «О внутреннем опыте и его значении для психологии и общего философского миросозерцания» П.Е. Астафьева, «О формах расстройства памяти» С.С. Корсакова, «К вопросу о цветном слухе» Г.Р. Иваницкого и другие), должны были способствовать формированию отечественной научной школы.

Вопросами первостепенной важности в 1910-е годы для РПО были предмет и метод психологии. Этому посвящены диссертация Н.Н. Ланге, работы Н.Я. Грота «Основания экспериментальной психологии» и Л.М. Лопатина «Метод самонаблюдения». Этих авторов волновали такие вопросы, как проблема детерминации, специфика психики как духовного, проблема причинности. «Если бы мы больше чувствовали нравственный смысл наших теоретических взглядов и их глубокую нерасторжимую связь с нашими нравственными воззрениями, то мы относились бы к коренным вопросам теоретического знания живее и серьезнее», – писал Л.М. Лопатин. Это также характерная особенность РПО – связь с духовной жизнью русского общества.

В советское время аналогом РПО был Союз психологов СССР. Его история начинается с воссоздания Общества в стенах Психологического института АПН СССР в 1957 году как Общества психологов СССР. Первым президентом Общества психологов СССР стал А.А. Смирнов. Институт продолжает быть особым пространством для Общества. Первым председателем Московского общества стал А.В. Запорожец, после него – Н.А. Менчинская. Они во многом способствовали восстановлению традиций РПО. Многие историки психологии признают, что именно Психологический институт в 1950–1960-е годы был оазисом, в котором бережно сохранялись традиции и атмосфера, присущая Российскому психологическому обществу.

Фигурой А.Н. Леонтьева можно обозначить целую эпоху в отечественной психологии. Он был учёный, верный традициям российской науки, его таланта и энергии хватило на организацию факультета психологии МГУ и консолидацию профессионального сообщества всей страны. Он стал вторым президентом Общества психологов СССР в период с 1963 по 1968 год. Именно в этот период отечественная психология занимает должное место и в мировом профессиональном психологическом сообществе: в это время проводится VI Всемирный конгресс по психологии в Москве, именно тогда, в 1966 году, в страну впервые приезжают такие значительные фигуры зарубежной психологии, как Ж. Пиаже и П. Фресс.

Третий президент Общества психологов СССР – Б.Ф. Ломов. Открытие Института психологии при АН СССР – следующий новый виток в утверждении своих позиций психологии и открытие широких горизонтов ее проникновения не только в практику образования, но и в новые и значимые сферы для страны, такие как космонавтика. Первые диссертации по этой теме выполнены под руководством Б.Ф. Ломова, Ф.Д. Горбова, К.К. Платонова.

На этом фоне Союз психологов проводит в Москве ряд знаменательных конференций:

• «Научное творчество» (1969),
• «Проблемы деятельности в советской психологии» (1973),
• «Экспериментальное исследование продуктивных процессов мышления» (1977),
• «Творчество и педагогика» (1988).

Новый период в истории Общества начинается с распада СССР. В это время продолжает работать общемосковский методологический семинар; Московское психологическое общество систематически проводит свои заседания. Как только вышел Закон об общественных организациях, инициативная группа психологов восстановила Общество в рамках Российской Федерации. 22 ноября 1994 года состоялся учредительный съезд РПО.

В новой для России ситуации надо было определять задачи и основное направление работы. В 1990-е годы положение отечественной психологии осложнялось жесточайшим общесистемным и финансовым кризисом, в частности кризисом финансирования отечественной науки. В этой ситуации стала особенно важна роль общемосковского методологического семинара при Московском психологическом обществе, который проводился тремя ведущими организациями в области психологии: Психологическим институтом РАО, Институтом психологии РАН и психологическим факультетом МГУ. С разной периодичностью семинар работает более тридцати лет.

V Всероссийская конференция РПО (30 января – 1 февраля 2002) ставила уже кардинально другие задачи. Проводился поиск новых, более динамичных и эффективных форм работы. Введение новой формы пленарных дискуссий в программу конференции объяснялось желанием включить в обсуждение «горячих точек» всю аудиторию.

25-28 июня 2003 г. состоялся III съезд РПО. К основным ожиданиям от III съезда РПО — первого в новом тысячелетии — является дальнейшее профессионализация Российского психологического сообщества. Решение этой задачи видится не только на пути реализации обширной и глубокой научной программы (с участием беспрецедентного количества профессиональных психологов России, Ближнего и Дальнего Зарубежья), но и в создании соответствующих экспертных институтов сообщества (экспертного совета, механизмов реализации процедур общественной экспертизы и сертификации профессиональной деятельности психологов и т.д.).

IV съезд РПО состоялся 18-21 сентября 2007 года. Организаторами IV съезда Российского психологического общества «Психология – будущему России» выступили Российское психологическое общество, Южный федеральный университет при поддержке Южно-Российского фонда развития толерантности. Более тысячи психологов из 28 регионов России и ближнего зарубежья приняли участие в работе съезда. Программа съезда включала 16 направлений, около 100 симпозиумов, круглых столов, где были рассмотрены актуальные вопросы психологической теории и практики. Ведущими специалистами были проведены мастер-классы. Одно из центральных мест в работе съезда заняла Выставка достижений практической психологии. На пленарном заседании были подведены итоги объявленного весной конкурса «Инновационные психологические технологии в новом столетии». В рамках съезда была также проведена первая Молодежная школа РПО.

На сегодняшний день РПО насчитывает около 5000 членов. В структуре РПО — 62 региональных отделения и 16 научных секций.

В заключение приведем слова А.В. Брушлинского: «Психологическое общество успешно продолжает работу, несмотря на трудности внешние и внутренние. Оно хорошо приемствует Психологическое общество СССР, первый съезд которого состоялся в 1959 году. Вот такая преемственность всячески гарантирует развитие нашей науки. XX век был веком физики, конец XX – начало XXI стали веком биологии. Очевидно, придет время и будет век самой главной, великой науки – психологии, потому что она раскрывает, изучает, помогает развитию человека. Мы будем и дальше работать в этом Обществе, и дальше способствовать и помогать развитию психологической науки. И когда наступит век психологии, то вспомнят тот вклад, который вносит в развитие психологии наше Общество».

Уникальность психологии в России · Россия в глобальной перспективе

Знаменитый эксперимент Павлова с собаками по классическому кондиционированию.

Обзор:

Психология, как область, столкнулась с уникальными и интересными проблемами в своем развитии как научная область исследований в России. Цель этого проекта, рассматриваемого в первую очередь через то, что сейчас известно как Русское психологическое общество, — дать вам лучшее понимание уникальных противоречий, с которыми сталкивается область психологии на протяжении всей истории России.Вы обнаружите, что, изучая и исследуя развитие и трансформацию RPS, вы лучше поймете его сложные отношения с российской политикой в ​​глобальной перспективе, а также получите более широкий урок о трансформации российской психики.

Never Just Science: Психология в России

«Ни в одной другой научной области, обсуждаемой в этом томе, не существует идентифицируемой русской традиции в такой степени, как в физиологии и психологии… уже существующая связь между материализмом в науке и радикальной политикой была усилена и стала более очевидной» (Graham 355 ).

Во многих смыслах история научной области психологии в России является прокси для понимания истории самой современной России. Подумайте: одна разновидность науки может представлять собой суматоху целых 125 лет российской трансформации и развития, внося уникальное ощущение «русскости» в самое ее ядро. Хотя это может показаться убедительным утверждением, причина, по которой этот прокси так точен, заключается в том, что психология в России является исключительно русской.

Если история российской психологии — идеальный пример для многих аспектов российской истории, то история Русского психологического общества (RPS) — отличный пример для понимания траектории, эволюции, а иногда и передачи психологии в России.Если смотреть через призму RPS, история психологии в России выявляет два набора уникальных противоречий и взаимосвязей в российской психологии. Эти два набора взаимодействий раскрывают множество уникальных российских примеров социально-политической истории и беспорядков, особенно если их понимать через внутреннюю и глобальную точки зрения: (1) сложно переплетенные отношения между психологией и русской философией, политикой и идеологией и (2) медленные восстановление доверия к российской психологии — уважаемой области как в России, так и на мировой арене в постсоветский период.

Ранняя история РПС

Основанная в 1885 году в Москве, организация ставила своей целью продвижение «систем педагогики; применение Психологических знаний к другим наукам, таким как логика, мораль, философия, право, эстетика, педагогика и другие; История психологии и ее роль в старом и новом времени »(История РПС; Русское Психологическое Общество). RPS сыграл важную роль не только в повышении академического интереса к зарождающейся области исследований, стремящихся уйти от философии, но и в публикации и переводе международных психологических исследований (RPS History; Epiphany).Заметим, однако, что отношения между психологией и другими областями были изложены в самом уставе организации с пунктом о «применении психологических знаний к другим наукам».

Уникальная взаимосвязь между российской психологией, идеологией и политикой все больше и больше сливалась воедино на рубеже веков. RPS, как ведущая мировая психологическая организация, продолжал расти и вызывать интерес с момента своего основания до революции (Андреева 11-13; История RPS).В ее состав входили все, от Льва Толстого до Вильгельма Вундта и Уильяма Джеймса (последний был двумя иностранными гигантами из развивающейся области психологии). Более того, в это время из России начали появляться крупные международные игроки в психологической сфере, одним из самых известных примеров является лауреат Нобелевской премии Иван Павлов и его классические эксперименты по кондиционированию собак, которые до сих пор преподаются на уроках психологии повсюду. мир сегодня (Павлов).

Основные публикации и их значение

Ведущее издание Психологического общества, «Проблемы философии и психологии», в 1893 году в один момент даже имело до 2000 подписчиков (Грот; Закутная). Более того, члены Психологического общества даже опубликовали знаковую «Проблемы идеализма: очерки российской социальной философии» (Пул).

Контекст и значение «Проблем философии и психологии», а также «Проблем идеализма» подчеркивают природу сложно переплетенных отношений между психологией и русской философией, политикой и идеологией.Первое, издание журнального типа, существовавшее с 1889 года до революции начала 20 ^-го -го века, стремилось предоставить идеологическую и духовную пищу для размышлений для самых разных мыслителей того времени (Епифания; Закутная). Выдающиеся русские мыслители (например, Лев Толстой) и ранние российские психологи опубликовали в этом журнале множество статей по ряду вопросов. Все это время основная либеральная идеология издателей и Психологического общества была тонко завуалирована: «Можно увидеть отдельные статьи, пытающиеся представить публике серьезные философские проблемы, а также косвенные доказательства… публикации либерального тренда. … Произведения писателя оценивались с точки зрения философской согласованности его взглядов и их социальных ценностей »(Закутняя).

Этот возрастающий сдвиг в сторону продвижения либеральной идеологии стал более заметным на рубеже веков. По мере того, как сдвиг в сторону изменения мышления и возможной революции становился все более и более неизбежным, отношения между психологическим обществом и социально-политическим ландшафтом становились слишком реальными. Например, группа видных членов Психологического общества опубликовала вышеупомянутый сборник идейно заряженных эссе «Проблемы идеализма» в 1902 году. Как пояснил Рэндал Пул, «Неотъемлемой частью важности Психологического общества было его продвижение теоретических основ либерализма… Без преувеличения можно сказать, что Психологическое общество было теоретическим центром русского либерализма »(1).Таким образом, Психологическое общество стало приобретать известность, а также быстро влиять и формировать значительную часть российского либерализма того времени.

Темные века

Хотя о точных обстоятельствах и условиях крушения Психологического общества опубликовано немногое, подтверждаются два момента: (1) радикальные идеологические сдвиги во время Революции привели к роспуску Общества и (2) целые области психология и психиатрия в последующие десятилетия не просто замедлили рост — они подверглись жестокому обращению со стороны правительства.Действительно, это один из самых ярких примеров уникальной взаимосвязи между психологией и российской политикой. «Темные века» российской психологии иронично проливают свет на уникальную «русскость» этой научной области с глобальной точки зрения.

Официальный сайт RPS лишь вкратце упоминает 40-летние «темные века» психологии в России и организацию RPS с 1917 по 1957 год. Обратите внимание, что здесь есть сочетание очень легкого приступа печали и большого гордость за роль организации в то время: «Национальные реформы и Гражданская война в России приостановили официальную деятельность Русского психологического общества, [но] до последнего момента своей деятельности Общество продолжало обслуживать членов, общественность и дисциплина »(История РПС; Русское Психологическое Общество).

Важно отметить, что психологическая и психиатрическая деятельность не была прекращена полностью, а, скорее, приняла более мрачный оборот за эти 40 лет. Ключевые области психологических исследований, такие как гештальт-психология, действительно были запрещены в России из-за их «буржуазно-психологической» системы мышления и практики »(Разран 1187). Однако более пугающей частью этой истории является то, что новое правительство жестоко злоупотребляло другими тесно связанными научными областями, такими как психиатрия.В отчете Европарламента за 2013 год отмечается, что в то время в специальной психиатрической больнице, расположенной в Казани, половина пациентов не имела психических заболеваний и находилась там только по политическим причинам (Ван Ворен 8).

Жестокое обращение, холодная война и космонавты

Это злоупотребление психологией стало еще более мрачным после Второй мировой войны: «имеющиеся данные показывают, что в течение 1960-х годов политическое злоупотребление психиатрией в Советском Союзе стало одним из основных методов репрессий» (Van Voren 8 ).Разрабатывались целые новые категории психических заболеваний, в том числе с последующим созданием таких состояний, как «вялотекущая шизофрения» — с основными симптомами «заблуждения реформирования, борьба за истину и настойчивость» (Van Voren 10).

Хотя тот период был определенно мрачным и неудачным как для RPS, так и для области психологии, холодная война сыграла важную роль в возвращении RPS к жизни. Это иллюстрирует еще один пример того, насколько на самом деле тесны отношения между психологией и российским политическим ландшафтом (Келли).RPS был восстановлен как «Союз психологов СССР» в 1957 году. В ближайшие десятилетия организация провела большую часть времени, сосредоточившись на том, чтобы стать более согласованной и соответствовать национальным социально-политическим целям, таким как поиск способов применения психологии к «вновь созданная область космонавтики» (Келли; История RPS). Однако до распада Советского Союза ПСР действительно не достигла многого.

Возрождение на мировой арене

Как и в России в целом, за десятилетия после распада Советского Союза в ПСР, а также в области психологии произошли серьезные изменения.С тех пор национальный фокус сместился на удовлетворение вновь обретенных психологических потребностей, а также на восстановление российской психологии как заслуживающей доверия и академически строгой — особенно на мировой арене (Дау). Как объясняет Доу в «Психологии во всем мире»: «После распада Советского Союза жизнь многих россиян была мрачной … области, требующие вмешательства психологов, включают: разводы, [рост] алкоголизма и наркомании» и многие другие.

RPS также сыграл важную роль в изменении глобального взгляда на психологию в России, особенно с запуском в 2008 году ежегодного журнала «Психология в России: современное состояние».«Неудивительно, что само название журнала амбициозно! Редакция журнала «State of the Art» признает важность академической работы, проводимой российскими психологами с внутренней точки зрения (см. Статью по этой теме), и продолжает пытаться увеличить рост и наглядность российской психологической работы в контексте авторитет во всем мире, а также в смысле, применяемом внутри страны (Зинченко и Петренко 6–12). Редакция даже признает, что психология в России за последнее время «чудесным образом превратилась из довольно экзотической — если не маргинальной — академической дисциплины в почти массовое занятие» (Зинченко и Петренко 6–12).

Таким образом, история РПС и психологии в России за последние 125 лет была пронизана широким спектром политической напряженности и потрясений, что в значительной степени отражает историю самой России за тот же период времени. Эта уникальная русская психология подчеркивает определенную «русскость», которая сейчас так глубоко укоренилась в истории дисциплины. Что наиболее важно, с глобальной точки зрения, восстановление RPS и российской психологии является прекрасным средством для понимания процесса восстановления самой России — как сейчас, так и в далеком будущем.

Процитированные работы

Андреева, Галина. «Трудный путь социальной психологии в России». Психология в России: современное состояние 5.1 (2009): 11. Печат.

До, Дженнифер. «Психология во всем мире». Monitor июнь 2002 г .: n. стр. АПА . Интернет. 1 мая 2014.

Богоявление, Диана. «Московское психологическое общество конца XIX — начала XX века». Развитие личности 1 (2005): 26-33. RL Онлайн .Интернет. 1 мая 2014.

Грэм, Лорен. Наука и философия в Советском Союзе . Нью-Йорк: Кнопф, 1972. Печать.

Грот, Николай. Вопросы философии и психологии: Книга 1. Руниверы. Интернет. 1 мая 2014 г. .

«Иван Павлов — Биографический». Nobelprize.org. Nobel Media AB 2013. Интернет. 1 мая 2014 г.

Келли, Кэти.«Психология и советское». Управляемая история . Бостонский университет, n.d. Интернет. 1 мая 2014 г. .

Пул, Рэндалл. Неоидеалистическая философия в российском освободительном движении: Московское психологическое общество и его симпозиум, «Проблемы идеализма» . Вашингтон, округ Колумбия: Институт перспективных российских исследований Кеннана, 1996. Печать.

Пул, Рэндалл Аллен. Проблемы идеализма: Очерки российской социальной философии .Нью-Хейвен: Издательство Йельского университета, 2003. Печать.

Разран, Григорий. «Советская психология и психофизиология: насколько успешны две науки в Советском Союзе? Могут ли русские синтезировать их?» Наука 128.3333 (1958): 1187-1194. Распечатать.

«История РПС». Русское психологическое общество . N.p., n.d. Интернет. 1 мая 2014 г. .

«Русское психологическое общество (РПС)». Россия — Российское психологическое общество (РПС) .N.p., n.d. Интернет. 1 мая 2014 г. .

«Русское психологическое общество». Википедия . Фонд Викимедиа, 18 апреля 2014 г. Интернет. 1 мая 2014 г. .

Ван Ворен, Роберт. «Европейский парламент.» Психиатрия как инструмент принуждения в постсоветских странах . Главное управление внешней политики Союза, n.d. Интернет. 1 мая 2014 г. .

Закутная, О.В. «Журнал: проблемы философии и психологии»: первые годы публикации (1889-1895). » Диссертация (2008). Mediascope . Web. 1 мая 2014 г.

Зинченко, Юрий и Петренко, Виктор. «Вступление.» Психология в России: современное состояние 4 (2011): 6-12. В сети.

Успехи в истории психологии

Выпуск истории болезни за январь 2018 г. уже доступен и включает несколько статей, которые могут быть интересны читателям AHP.Полная информация ниже.

«Исцеление больного мира: психиатрическая медицина и атомный век» Рана Цвигенберга. Аннотация:

Начало ядерной войны в Хиросиме и Нагасаки имело далеко идущие последствия для мира медицины. Изучение атомной бомбы и ее последствий привело к открытию новых областей и направлений исследований, особенно в области генетики и радиационных исследований. Гораздо менее понятным и малоизученным было влияние ядерных исследований на психиатрическую медицину.Психологические исследования, однако, были основным направлением послевоенных военных и гражданских исследований бомбы. В статье утверждается, что это исследование и предполагаемое революционное влияние атомной энергии и войны на общество сыграли важную роль в глобальном развитии послевоенной психиатрии. В этой статье, посвященной психиатрам из Северной Америки, Японии и Организации Объединенных Наций, исследуется реакция их профессии на ядерный век с раннего послевоенного периода до середины 1960-х годов. Я утверждаю, что отношение психиатрической медицины к атомным проблемам значительно изменилось между послевоенным периодом и 1960-ми годами.В то время как первые послевоенные психиатры стремились помочь обществу справиться с новой ядерной реальностью и приспособиться к ней, более поздние психиатры заняли более радикальную позицию, которая стремилась противостоять усилиям истеблишмента по нормализации бомбы и ядерной энергии. Этот сдвиг имел важные последствия для исследований психологической травмы жертв ядерной войны, что в конечном итоге вместе с другими исследованиями воздействия войны и систематического насилия привело к нашему нынешнему пониманию посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).

«Мальчишеские манеры и женское кокетство: пациенты с диагнозом трансвеститизм в Хельсинкской психиатрической клинике в Финляндии, 1954–68», Катарина Пархи. Аннотация:

В данной статье исследуются истории болезни пациентов с диагнозом трансвеститизм [трансвестизм] в психиатрической клинике Центральной больницы Хельсинкского университета в 1954–68. Эти люди не только хотели переодеваться в одежду другого пола, но и испытывали сильное чувство принадлежности к полу, отличному от пола, которому они были назначены.Научная концепция транссексуальности начала формироваться, и это знание поэтапно достигло Финляндии. Досье пациентов с трансвестизмом показывает, что они были хорошо осведомлены о своем состоянии и были очень способны описать его, даже если у них не было медицинского названия для этого. Психиатры были готовы вести диалог с пациентами и не относились к ним как к пассивным объектам исследования. Хотя некоторые пациенты чувствовали, что им помогли, многие покинули учреждение в таком же разочаровании, гневе или отчаянии, как и раньше.Они обращались за медицинской помощью в надежде изменить свое тело в соответствии с их личностью, но психиатры клиники настаивали на том, чтобы рассматривать проблему с психиатрической точки зрения, и в большинстве случаев не рекомендовали хирургическое или гормональное лечение. Это отношение постепенно изменилось в течение 1970-х и 1980-х годов.

«Лечебная педагогика: концепция и практика терапии в российской дефектологии», c. 1880–1936 »Энди Байфорда. Аннотация:

Терапия — это не просто область или форма медицинской практики, но также метафора и исполнение медицины, ее функций и статуса, ее отличительного способа воздействия на мир.В данной статье рассматривается лечение или терапия (на русском языке «лечение») как концепция и практика того, что стало известно в России как дефектология (дефектология) — дисциплина и профессия, связанные с изучением и уходом за детьми с патологиями развития, ограниченными возможностями и особые потребности. Дефектология сформировала нечистую, неоднозначную в профессиональном отношении терапевтическую область, которая возникла между разными типами знаний в нише, заселенной детьми, которые считались «трудными для лечения», «трудными для обучения» и «трудными для дисциплины».В статье прослеживается множественная генеалогия дефектологической терапии в медицинской, педагогической и юридической областях в период позднего царства и раннего советского периода. В нем утверждается, что своеобразие дефектологической терапии проистекает из противоречий между ее биомедицинской, социопедагогической и морально-юридической структурой, что приводит к неоднозначным гибридным формам, в которых лечение стратегически переплетается с образованием или воспитанием, с одной стороны, и моральной коррекцией, с одной стороны. другой.

Истоки психологии: история на протяжении многих лет

В то время как сегодняшняя психология отражает богатую и разнообразную историю дисциплины, истоки психологии значительно отличаются от современных концепций этой области. Чтобы получить полное представление о психологии, вам нужно потратить некоторое время на изучение ее истории и происхождения.

Как возникла психология? Когда это началось? Кто был ответственен за создание психологии как отдельной науки?

Зачем изучать историю психологии?

Современная психология интересуется огромным количеством тем, рассматривая человеческое поведение и психические процессы от нервного уровня до культурного уровня.Психологи изучают человеческие проблемы, которые начинаются до рождения и продолжаются до смерти. Понимая историю психологии, вы сможете лучше понять, как изучаются эти темы и что мы узнали на данный момент.

С самого начала психология сталкивалась с рядом вопросов. Первоначальный вопрос о том, как определить психологию, помог утвердить ее как науку, отдельную от физиологии и философии.

Дополнительные вопросы, с которыми психологи сталкивались на протяжении всей истории, включают:

• Психология действительно наука?
• Должны ли психологи использовать исследования, чтобы влиять на государственную политику, образование и другие аспекты человеческого поведения?
• Должна ли психология сосредоточиться на наблюдаемом поведении или на внутренних психических процессах?
• Какие методы исследования следует использовать для изучения психологии?
• Какими темами и проблемами должна заниматься психология?

Предпосылки: философия и физиология

Хотя психология как отдельная дисциплина возникла только в конце 1800-х годов, ее ранняя история восходит к временам ранних греков.В XVII веке французский философ Рене Декарт представил идею дуализма, которая утверждала, что разум и тело — две сущности, которые взаимодействуют друг с другом, чтобы сформировать человеческий опыт.

Многие другие вопросы, которые до сих пор обсуждаются психологами, такие как относительный вклад природы и воспитания, уходят корнями в эти ранние философские традиции.

Так что же отличает психологию от философии? В то время как ранние философы полагались на такие методы, как наблюдение и логика, современные психологи используют научные методологии, чтобы изучать и делать выводы о человеческом мышлении и поведении.

Физиология также способствовала появлению психологии как научной дисциплины. Ранние физиологические исследования мозга и поведения оказали драматическое влияние на психологию, в конечном итоге способствуя применению научных методологий к изучению человеческого мышления и поведения.

Психология возникает как отдельная дисциплина

В середине 1800-х годов немецкий физиолог Вильгельм Вундт использовал методы научных исследований для изучения времени реакции.Его книга «Принципы физиологической психологии», опубликованная в 1873 году, обрисовала в общих чертах многие из основных связей между наукой о физиологии и изучением человеческого мышления и поведения.

Позже он открыл первую в мире психологическую лабораторию в 1879 году в Лейпцигском университете. Это событие обычно считается официальным началом психологии как отдельной и самостоятельной научной дисциплины.

Как Вундт рассматривал психологию? Он рассматривал предмет как исследование человеческого сознания и стремился применить экспериментальные методы для изучения внутренних психических процессов.Хотя его использование процесса, известного как интроспекция, сегодня считается ненадежным и ненаучным, его ранние работы в области психологии помогли подготовить почву для будущих экспериментальных методов.

Приблизительно 17000 студентов посетили лекции Вундта по психологии, а еще сотни получили ученую степень в области психологии и учились в его лаборатории психологии. В то время как его влияние уменьшалось по мере развития области, его влияние на психологию неоспоримо.

Структурализм: первая школа мысли психологии

Эдвард Б.Титченер, один из самых известных учеников Вундта, впоследствии основал первую серьезную психологическую школу. Согласно структуралистам, человеческое сознание можно разбить на более мелкие части. Используя процесс, известный как интроспекция, обученные субъекты будут пытаться разбить свои ответы и реакции на самые основные ощущения и восприятия.

Хотя структурализм примечателен своим упором на научные исследования, его методы были ненадежными, ограниченными и субъективными.Когда Титченер умер в 1927 году, структурализм умер вместе с ним.

Функционализм Уильяма Джеймса

Психология процветала в Америке с середины до конца 1800-х годов. Уильям Джеймс стал одним из крупнейших американских психологов в этот период, и публикация своего классического учебника «Принципы психологии» сделала его отцом американской психологии.

Его книга вскоре стала стандартным текстом в психологии, а его идеи в конечном итоге послужили основой для новой школы мысли, известной как функционализм.В центре внимания функционализма было то, как на самом деле работает поведение, помогающее людям жить в своей среде. Функционалисты использовали такие методы, как прямое наблюдение, для изучения человеческого разума и поведения.

Обе эти ранние философские школы делали упор на человеческое сознание, но их представления о нем существенно различались. В то время как структуралисты стремились разбить психические процессы на их мельчайшие части, функционалисты считали, что сознание существует как более непрерывный и изменчивый процесс.

Хотя функционализм быстро исчез из отдельной школы мысли, он продолжил влиять на более поздних психологов и теории человеческого мышления и поведения.

Появление психоанализа

До этого момента ранняя психология подчеркивала сознательный человеческий опыт. Австрийский врач по имени Зигмунд Фрейд кардинально изменил облик психологии, предложив теорию личности, которая подчеркнула важность бессознательного.

Клиническая работа Фрейда с пациентами, страдающими истерией и другими недугами, заставила его поверить в то, что ранние детские переживания и бессознательные импульсы способствуют развитию взрослой личности и поведения.

В своей книге «Психопатология повседневной жизни » Фрейд подробно описал, как эти бессознательные мысли и импульсы выражаются, часто через оговорки (известные как «оговорки по Фрейду») и сны. Согласно Фрейду, психологические расстройства являются результатом того, что эти бессознательные конфликты становятся крайними или неуравновешенными.

Психоаналитическая теория, предложенная Зигмундом Фрейдом, оказала огромное влияние на мышление 20-го века, оказав влияние на область психического здоровья, а также на другие области, включая искусство, литературу и популярную культуру.Хотя сегодня многие его идеи рассматриваются скептически, его влияние на психологию неоспоримо.

Рост бихевиоризма

Психология резко изменилась в начале 20-го века, когда к господству пришла другая школа мысли, известная как бихевиоризм. Бихевиоризм был серьезным изменением по сравнению с предыдущими теоретическими перспективами, отказавшись от акцента как на сознательном, так и на бессознательном уме. Вместо этого бихевиоризм стремился сделать психологию более научной дисциплиной, сосредоточившись исключительно на наблюдаемом поведении.

Бихевиоризм зародился в работах русского физиолога Ивана Павлова. Исследования Павлова пищеварительной системы собак привели к открытию им классического процесса обусловливания, который предполагал, что поведению можно научиться через условные ассоциации.

Павлов продемонстрировал, что этот процесс обучения можно использовать для установления связи между стимулом окружающей среды и естественным стимулом.

Американский психолог по имени Джон Б.Вскоре Уотсон стал одним из самых сильных сторонников бихевиоризма. Изначально изложив основные принципы этой новой школы мысли в своей статье 1913 года Психология как бихевиористы рассматривают ее , Уотсон позже предложил определение в своей классической книге «Бихевиоризм » (1924), написав:

«Бихевиоризм … утверждает, что предметом человеческой психологии является поведение человека. Бихевиоризм утверждает, что сознание не является ни определенной, ни полезной концепцией.Бихевиорист, которого всегда учили как экспериментатор, далее считает, что вера в существование сознания восходит к древним временам суеверий и магии «.

Влияние бихевиоризма было огромным, и эта школа мысли продолжала доминировать в течение следующих 50 лет. Психолог Б.Ф. Скиннер развил бихевиористскую точку зрения с его концепцией оперантного обусловливания, которая продемонстрировала влияние наказания и подкрепления на поведение.

В то время как бихевиоризм в конечном итоге утратил доминирующее влияние на психологию, основные принципы поведенческой психологии широко используются и сегодня.

Терапевтические методы, такие как анализ поведения, модификация поведения и символическая экономика, часто используются, чтобы помочь детям овладеть новыми навыками и преодолеть неадекватное поведение, в то время как кондиционирование используется во многих ситуациях, начиная от воспитания детей и заканчивая образованием.

Третья сила в психологии

В то время как в первой половине 20-го века доминировали психоанализ и бихевиоризм, во второй половине века возникла новая школа мысли, известная как гуманистическая психология.Эта теоретическая перспектива, которую часто называют «третьей силой» в психологии, делает упор на сознательный опыт.

Американского психолога Карла Роджерса часто считают одним из основателей этой школы мысли. В то время как психоаналитики смотрели на бессознательные импульсы, а бихевиористы сосредоточились на причинах окружающей среды, Роджерс твердо верил в силу свободы воли и самоопределения.

Психолог Абрахам Маслоу также внес свой вклад в гуманистическую психологию со своей знаменитой теорией иерархии потребностей человеческой мотивации.Эта теория предполагала, что людьми двигали все более сложные потребности. Как только самые основные потребности удовлетворены, у людей появляется мотивация преследовать потребности более высокого уровня.

Когнитивная психология

В 1950-х и 1960-х годах в психологии начало укрепляться движение, известное как когнитивная революция. В это время когнитивная психология начала вытеснять психоанализ и бихевиоризм как доминирующий подход к изучению психологии. Психологов по-прежнему интересовало наблюдаемое поведение, но их также интересовало, что происходит внутри разума.

С тех пор когнитивная психология остается доминирующей областью психологии, поскольку исследователи продолжают изучать такие вещи, как восприятие, память, принятие решений, решение проблем, интеллект и язык. Внедрение инструментов визуализации мозга, таких как МРТ и ПЭТ, помогло улучшить способность исследователей более внимательно изучать внутреннюю работу человеческого мозга.

Психология продолжает развиваться

Как вы видели в этом кратком обзоре истории психологии, эта дисциплина пережила резкий рост и изменилась с момента ее официального зарождения в лаборатории Вундта.История, конечно же, на этом не заканчивается.

Психология продолжала развиваться с 1960 года, и в нее были внесены новые идеи и перспективы. Недавние исследования в области психологии рассматривают многие аспекты человеческого опыта, начиная с биологического влияния на поведение и заканчивая воздействием социальных и культурных факторов.

Сегодня большинство психологов не отождествляют себя с какой-либо одной школой мысли. Вместо этого они часто сосредотачиваются на конкретной области специальности или перспективе, часто опираясь на идеи из ряда теоретических знаний.Этот эклектичный подход привнес новые идеи и теории, которые будут формировать психологию еще долгие годы.

Женщины в истории психологии

Читая любую историю психологии, вы можете быть особенно поражены тем фактом, что такие тексты, кажется, почти полностью сосредоточены на теориях и вкладе людей. Это происходит не потому, что женщины не интересовались психологией, а в значительной степени из-за того, что женщины были исключены из академической подготовки и практики в первые годы работы в этой области.

Есть ряд женщин, которые внесли важный вклад в раннюю историю психологии, хотя их работы иногда игнорируются.

Среди женщин-психологов-пионеров:

• Мэри Уитон Калкинс , , которая по праву получила докторскую степень в Гарварде, хотя школа отказалась предоставить ее степень, потому что она была женщиной. Она училась у крупных мыслителей того времени, таких как Уильям Джеймс, Джозия Ройс и Хьюго Мюнстерберг.Несмотря на препятствия, с которыми она столкнулась, она стала первой женщиной-президентом Американской психологической ассоциации.
• Анна Фрейд, , внесшая важный вклад в область психоанализа. Она описала многие защитные механизмы и известна как основательница детского психоанализа. Она также оказала влияние на других психологов, включая Эрика Эриксона.
• Мэри Эйнсворт, , психолог развития, внесла важный вклад в наше понимание привязанности.Она разработала методику изучения привязанностей ребенка и опекуна, известную как оценка «Странная ситуация».

Слово от Verywell

Чтобы понять, как психология стала наукой, которой она является сегодня, важно больше узнать о некоторых исторических событиях, которые повлияли на ее развитие.

Хотя некоторые теории, возникшие на заре психологии, теперь можно рассматривать как упрощенные, устаревшие или неправильные, эти влияния сформировали направление исследования и помогли нам лучше понять человеческий разум и поведение.

История психологии | Введение в психологию

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Поймите важность Вундта и Джеймса в развитии психологии
• Оцените влияние Фрейда на психологию
• Понимать основные принципы гештальт-психологии
• Оцените важную роль, которую бихевиоризм сыграл в истории психологии
• Понимать основные принципы гуманизма
• Понять, как когнитивная революция вернула фокус психологии на разум

Психология — относительно молодая наука, экспериментальная корни которой уходят в XIX век, по сравнению, например, с физиологией человека, которая возникла гораздо раньше.Как уже упоминалось, любой, кто интересовался исследованием проблем, связанных с разумом, обычно делал это в философском контексте до XIX века. Двое мужчин, работавших в 19 веке, обычно считаются основоположниками психологии как науки и академической дисциплины, отличной от философии. Их звали Вильгельм Вундт и Уильям Джеймс. В этом разделе будет представлен обзор сдвигов в парадигмах, которые повлияли на психологию от Вундта и Джеймса до сегодняшнего дня.

ВУНДТ И СТРУКТУРАЛИЗМ

Вильгельм Вундт (1832–1920) был немецким ученым, первым, кого стали называть психологом.Его знаменитая книга под названием « Принципы физиологической психологии » была опубликована в 1873 году. Вундт рассматривал психологию как научное исследование сознательного опыта и считал, что цель психологии состоит в том, чтобы идентифицировать компоненты сознания и то, как эти компоненты объединяются, приводя к нашему сознанию. опыт. Вундт использовал интроспекцию (он называл это «внутренним восприятием»), процесс, с помощью которого кто-то изучает свой собственный сознательный опыт настолько объективно, насколько это возможно, делая человеческий разум похожим на любой другой аспект природы, наблюдаемый ученым.В версии интроспекции Вундта использовались только очень специфические экспериментальные условия, в которых внешний стимул был разработан для получения научно наблюдаемого (повторяемого) опыта разума (Danziger, 1980). Первым строгим требованием было использование «обученных» или опытных наблюдателей, которые могли немедленно наблюдать и сообщать о реакции. Вторым требованием было использование повторяющихся стимулов, которые всегда вызывали у субъекта одни и те же переживания и позволяли субъекту ожидать и, таким образом, быть полностью внимательными к внутренней реакции.Эти экспериментальные требования были введены, чтобы исключить «интерпретацию» в описании внутренних переживаний и противостоять аргументу о том, что невозможно узнать, что человек точно наблюдает за своим умом или сознанием, поскольку это не может быть замечено другим человеком . Эта попытка понять структуру или характеристики разума была известна как структурализм. Вундт основал свою психологическую лабораторию в Лейпцигском университете в 1879 году. В этой лаборатории Вундт и его ученики проводили эксперименты, например, над временем реакции.Субъект, иногда находящийся в изолированной от ученого комнате, получал такой стимул, как свет, изображение или звук. Реакция испытуемого на стимул заключалась в нажатии кнопки, и устройство фиксировало время реакции. Вундт мог измерить время реакции с точностью до одной тысячной секунды (Nicolas & Ferrand, 1999).

(a) Вильгельм Вундт считается одним из основоположников психологии. Он создал первую лабораторию психологических исследований. (b) На этой фотографии он сидит в своей лаборатории в Германии в окружении коллег-исследователей и оборудования.

Однако, несмотря на его усилия по обучению людей процессу самоанализа, этот процесс оставался в высшей степени субъективным, и между людьми было очень мало согласия. В результате структурализм потерял популярность с кончиной в 1927 году ученика Вундта Эдварда Титченера (Gordon, 1995).

ДЖЕЙМС И ФУНКЦИОНАЛИЗМ

Уильям Джеймс (1842–1910) был первым американским психологом, который придерживался иной точки зрения на то, как должна действовать психология ([ссылка]).Джеймс познакомился с теорией эволюции Дарвина путем естественного отбора и принял ее как объяснение характеристик организма. Ключом к этой теории является идея о том, что естественный отбор приводит к появлению организмов, которые адаптируются к окружающей среде, включая их поведение. Адаптация означает, что черта организма имеет функцию выживания и воспроизводства человека, потому что она была выбрана естественным образом. По мнению Джеймса, целью психологии было изучение функции поведения в мире, и поэтому его точка зрения была известна как функционализм.Функционализм сосредоточен на том, как умственная деятельность помогает организму вписаться в окружающую его среду. Функционализм имеет второе, более тонкое значение, поскольку функционалистов больше интересовало функционирование всего разума, а не его отдельных частей, которые были в центре внимания структурализма. Как и Вундт, Джеймс считал, что интроспекция может служить одним из средств, с помощью которого кто-то может изучать умственную деятельность, но Джеймс также полагался на более объективные измерения, включая использование различных записывающих устройств и исследования конкретных продуктов умственной деятельности, анатомии и физиологии. (Гордон, 1995).

Уильям Джеймс, изображенный на автопортрете, был первым американским психологом.

ФРЕЙД И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ

Пожалуй, одной из самых влиятельных и известных фигур в истории психологии был Зигмунд Фрейд ([ссылка]). Фрейд (1856–1939) был австрийским неврологом, которого восхищали пациенты, страдающие «истерией» и неврозом. Истерия была древним диагнозом расстройств, в первую очередь женщин с широким спектром симптомов, включая физические симптомы и эмоциональные расстройства, ни одно из которых не имело очевидной физической причины.Фрейд предположил, что многие проблемы его пациентов возникают из-за бессознательного. По мнению Фрейда, бессознательный разум был хранилищем чувств и побуждений, о которых мы не подозреваем. Таким образом, получение доступа к бессознательному имело решающее значение для успешного решения проблем пациента. Согласно Фрейду, доступ к бессознательному разуму можно было получить через анализ сновидений, путем изучения первых слов, которые приходили в голову людям, и через, казалось бы, невинные оговорки.Психоаналитическая теория фокусируется на роли бессознательного человека, а также на опыте раннего детства, и именно эта точка зрения доминировала в клинической психологии в течение нескольких десятилетий (Thorne & Henley, 2005).

(a) Зигмунд Фрейд был очень влиятельной фигурой в истории психологии. (б) Одна из его многочисленных книг, «Общее введение в психоанализ», разделяет его идеи о психоаналитической терапии; он был опубликован в 1922 году.

Идеи Фрейда оказали влияние, и вы узнаете о них больше, когда изучите развитие на протяжении жизни, личность и терапию.Например, многие терапевты твердо верят в бессознательное и влияние опыта раннего детства на остальную жизнь человека. Метод психоанализа, который предполагает, что пациент говорит о своем опыте и себе, хотя и не был изобретен Фрейдом, определенно популяризировался им и используется до сих пор. Однако многие другие идеи Фрейда противоречивы. Дрю Вестен (1998) утверждает, что многие критические замечания в адрес идей Фрейда неуместны, поскольку они атакуют его старые идеи без учета более поздних работ.Вестен также утверждает, что критики не принимают во внимание успех широких идей, представленных или разработанных Фрейдом, таких как важность детских переживаний в мотивациях взрослых, роль бессознательных и сознательных мотиваций в управлении нашим поведением, тот факт, что мотивации могут вызывать конфликты. которые влияют на поведение, влияние мысленных представлений о себе и других при управлении нашими взаимодействиями и на развитие личности с течением времени. Вестен определяет последующие исследования, подтверждающие все эти идеи.

Более современные версии клинического подхода Фрейда эмпирически продемонстрировали свою эффективность (Knekt et al., 2008; Shedler, 2010). Некоторые современные практики психотерапии включают изучение бессознательных аспектов личности и отношений, часто через отношения между терапевтом и клиентом. Историческое значение Фрейда и его вклад в клиническую практику заслуживают его включения в обсуждение исторических движений в психологии.

ПСИХОЛОГИЯ ВЕРТЕЙМЕРА, КОФКИ, КЁЛЕРА И ГЕСТАЛЬТА

Макс Вертхаймер (1880–1943), Курт Коффка (1886–1941) и Вольфганг Кёлер (1887–1967) были тремя немецкими психологами, иммигрировавшими в Соединенные Штаты в начале 20 века, спасаясь от нацистской Германии.Этим мужчинам приписывают ознакомление психологов в Соединенных Штатах с различными принципами гештальт. Слово гештальт примерно переводится как «целое»; Главный акцент в гештальт-психологии делается на том факте, что, хотя чувственный опыт можно разбить на отдельные части, то, как эти части соотносятся друг с другом в целом, часто является тем, на что индивидуум реагирует в восприятии. Например, песня может состоять из отдельных нот, исполняемых на разных инструментах, но настоящая природа песни ощущается в комбинациях этих нот, поскольку они образуют мелодию, ритм и гармонию.Во многих отношениях эта конкретная точка зрения прямо противоречила бы идеям структурализма Вундта (Thorne & Henley, 2005).

К сожалению, переехав в Соединенные Штаты, эти люди были вынуждены бросить большую часть своей работы и не смогли продолжить крупномасштабные исследования. Эти факторы вместе с ростом бихевиоризма (описанного ниже) в Соединенных Штатах помешали принципам гештальт-психологии иметь такое же влияние в Соединенных Штатах, как они были в их родной Германии (Thorne & Henley, 2005).Несмотря на эти проблемы, некоторые принципы гештальт все еще очень важны. Рассмотрение человеческого индивида в целом, а не суммы отдельных измеряемых частей стало важным основанием гуманистической теории в конце века. Идеи гештальта продолжали влиять на исследования ощущений и восприятия.

Структурализм, Фрейд и гештальт-психологи так или иначе были озабочены описанием и пониманием внутреннего опыта. Но другие исследователи опасались, что внутренний опыт может быть законным предметом научного исследования, и вместо этого предпочли исключительно изучать поведение, объективно наблюдаемый результат психических процессов.

ПАВЛОВ, ВАТСОН, СКИННЕР И ПОВЕДЕНИЕ

Ранние работы в области поведения проводил русский физиолог Иван Павлов (1849–1936). Павлов изучал форму обучающего поведения, называемую условным рефлексом, при которой животное или человек вырабатывали рефлекторную (бессознательную) реакцию на раздражитель и со временем были обусловлены вызывать реакцию на другой раздражитель, который экспериментатор связывал с исходным стимул. Рефлексом, с которым работал Павлов, было слюноотделение в ответ на присутствие пищи.Рефлекс слюноотделения можно было вызвать с помощью второго стимула, такого как определенный звук, который несколько раз подавался в связи с первоначальным пищевым стимулом. Как только реакция на второй стимул была «усвоена», пищевой стимул можно было пропустить. «Классическая обусловленность» Павлова — лишь одна из форм обучения поведению, изучаемая бихевиористами.

Джон Б. Уотсон (1878–1958) был влиятельным американским психологом, чья самая известная работа произошла в начале 20 века в Университете Джонса Хопкинса.Хотя Вундт и Джеймс были озабочены пониманием сознательного опыта, Ватсон считал изучение сознания ошибочным. Поскольку он считал, что объективный анализ разума невозможен, Уотсон предпочитал сосредоточиться непосредственно на наблюдаемом поведении и попытаться взять это поведение под контроль. Уотсон был одним из основных сторонников смещения фокуса психологии с разума на поведение, и этот подход наблюдения и контроля поведения стал известен как бихевиоризм. Основным объектом изучения бихевиористов было изученное поведение и его взаимодействие с врожденными качествами организма.Бихевиоризм обычно использовал животных в экспериментах, исходя из предположения, что то, что было изучено с использованием животных моделей, в некоторой степени можно применить к поведению человека. Действительно, Толмен (1938) заявил: «Я считаю, что все, что важно в психологии (кроме… таких вопросов, как общество и слова), можно исследовать по существу посредством непрерывного экспериментального и теоретического анализа факторов, определяющих поведение крысы в ​​точке выбора. в лабиринте ».

Джон Б. Уотсон известен как отец бихевиоризма в психологии.

Бихевиоризм доминировал в экспериментальной психологии в течение нескольких десятилетий, и его влияние все еще ощущается сегодня (Thorne & Henley, 2005). Бихевиоризм в значительной степени ответственен за превращение психологии в научную дисциплину с помощью ее объективных методов и особенно экспериментирования. Кроме того, он используется в поведенческой и когнитивно-поведенческой терапии. Модификация поведения обычно используется в классных комнатах. Бихевиоризм также привел к исследованиям влияния окружающей среды на поведение человека.

Б. Ф. Скиннер (1904–1990) был американским психологом ([ссылка]). Как и Ватсон, Скиннер был бихевиористом и сосредоточился на том, как на поведение влияют его последствия. Поэтому Скиннер говорил о поощрении и наказании как об основных факторах в поведении водителя. В рамках своего исследования Скиннер разработал камеру, которая позволила тщательно изучить принципы изменения поведения посредством подкрепления и наказания. Это устройство, известное как камера оперантного кондиционирования (или, более привычно, ящик Скиннера), остается важным ресурсом для исследователей, изучающих поведение (Thorne & Henley, 2005).

(a) Б. Ф. Скиннер известен своими исследованиями оперантной обусловленности. (б) Модифицированные версии оперантной камеры кондиционирования или бокса Скиннера до сих пор широко используются в исследовательских учреждениях. (кредит а: модификация работы «Глупого кролика» / Wikimedia Commons)

Ящик Скиннера — это камера, которая изолирует объект от внешней среды и имеет индикатор поведения, такой как рычаг или кнопка. Когда животное нажимает кнопку или рычаг, ящик может дать положительное подкрепление поведения (например, еда), или наказание (например, шум), или условный кондиционер (например, свет), который коррелирует с любым из них. положительное подкрепление или наказание.

Скиннер сосредоточился на положительном и отрицательном подкреплении усвоенного поведения, что оказало долгосрочное влияние на психологию, которое несколько ослабло с появлением исследований в области когнитивной психологии. Несмотря на это, условное обучение все еще используется для модификации поведения человека. Две широко читаемые и противоречивые научно-популярные книги Скиннера о ценности оперантной обусловленности для создания более счастливой жизни остаются аргументами, заставляющими задуматься о его подходе (Greengrass, 2004).

Маслоу, Роджерс и гуманизм

В начале 20 века в американской психологии преобладали бихевиоризм и психоанализ.Однако некоторым психологам не нравилось, что то, что они считали ограниченными перспективами, оказало такое влияние на эту область. Они возражали против пессимизма и детерминизма (все действия, движимые бессознательным) Фрейда. Им также не нравился редукционизм или упрощающий характер бихевиоризма. Бихевиоризм также детерминирован по своей сути, поскольку считает, что человеческое поведение полностью определяется сочетанием генетики и окружающей среды. Некоторые психологи начали формировать свои собственные идеи, в которых особое внимание уделялось личному контролю, преднамеренности и истинной предрасположенности к «хорошему», как важным для нашей самооценки и нашего поведения.Так возник гуманизм. Гуманизм — это точка зрения психологии, которая подчеркивает потенциал добра, присущий всем людям. Двумя наиболее известными сторонниками гуманистической психологии являются Абрахам Маслоу и Карл Роджерс (О’Хара, н.

Абрахам Маслоу (1908–1970) был американским психологом, наиболее известным предложением иерархии человеческих потребностей в мотивации поведения ([ссылка]). Хотя эта концепция будет обсуждаться более подробно в следующей главе, здесь будет представлен краткий обзор.Маслоу утверждал, что до тех пор, пока удовлетворяются основные потребности, необходимые для выживания (например, еда, вода, жилье), потребности более высокого уровня (например, социальные потребности) начинают мотивировать поведение. Согласно Маслоу, потребности наивысшего уровня связаны с самоактуализацией, процессом, с помощью которого мы полностью раскрываем свой потенциал. Очевидно, что акцент на положительных аспектах человеческой натуры, характерных для гуманистической точки зрения, очевиден (Thorne & Henley, 2005). Психологи-гуманисты в принципе отвергли исследовательский подход, основанный на редукционистском экспериментировании в традициях физических и биологических наук, поскольку он упускал из виду «целостного» человека.Начиная с Маслоу и Роджерса, настаивали на программе гуманистических исследований. Эта программа была в основном качественной (не основанной на измерениях), но в гуманистической психологии существует ряд направлений количественных исследований, включая исследования счастья, самооценки, медитации и результатов гуманистической психотерапии (Friedman, 2008).

Карл Роджерс (1902–1987) также был американским психологом, который, как и Маслоу, подчеркивал потенциал добра, присущий всем людям ([ссылка]).Роджерс использовал терапевтическую технику, известную как клиентоцентрированная терапия, чтобы помочь своим клиентам справиться с проблемными проблемами, которые привели к их поиску психотерапии. В отличие от психоаналитического подхода, в котором терапевт играет важную роль в интерпретации того, что сознательное поведение показывает о бессознательном, клиентоцентрированная терапия предполагает, что пациент играет ведущую роль в сеансе терапии. Роджерс считал, что терапевту необходимо продемонстрировать три особенности, чтобы максимизировать эффективность этого конкретного подхода: безусловное позитивное отношение, искренность и сочувствие.Безусловное позитивное отношение относится к тому факту, что терапевт принимает своего клиента такими, какие они есть, независимо от того, что он или она могут сказать. При наличии этих факторов Роджерс считал, что люди более чем способны решать свои собственные проблемы (Thorne & Henley, 2005).

Гуманизм оказал влияние на психологию в целом. И Маслоу, и Роджерс — хорошо известные имена среди студентов, изучающих психологию (вы узнаете больше об обоих мужчинах позже в этом тексте), и их идеи повлияли на многих ученых.Более того, клиентоориентированный подход Роджерса к терапии до сих пор широко используется в психотерапевтических условиях (O’hara, n.d.)

Ссылка на обучение

Посмотрите короткое видео Карла Роджерса, описывающего свой терапевтический подход.

ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Акцент бихевиоризма на объективности и сосредоточении на внешнем поведении отвлекал внимание психологов от разума на длительный период времени. Ранние работы психологов-гуманистов перенаправили внимание на отдельного человека в целом и как на сознательное и самосознающее существо.К 1950-м годам появились новые дисциплинарные перспективы в лингвистике, нейробиологии и информатике, и эти области возродили интерес к разуму как средоточию научных исследований. Эта конкретная перспектива стала известна как когнитивная революция (Miller, 2003). К 1967 году Ульрик Нейссер опубликовал первый учебник под названием Когнитивная психология , который служил основным учебником в курсах когнитивной психологии по всей стране (Thorne & Henley, 2005).

Хотя ни один человек не несет полной ответственности за начало когнитивной революции, Ноам Хомский был очень влиятельным в первые дни этого движения ([ссылка]).Хомский (1928–), американский лингвист, был недоволен влиянием, которое бихевиоризм оказал на психологию. Он считал, что внимание психологии к поведению было недальновидным и что эта область должна была снова включить психическое функционирование в свою сферу, если она должна была внести какой-либо значимый вклад в понимание поведения (Miller, 2003).

Ноам Хомский оказал большое влияние на начало когнитивной революции. В 2010 году эта фреска в его честь была установлена ​​в Филадельфии, штат Пенсильвания.(кредит: Роберт Моран)

Европейская психология никогда не находилась под таким влиянием бихевиоризма, как американская психология; Таким образом, когнитивная революция помогла восстановить линии общения между европейскими психологами и их американскими коллегами. Кроме того, психологи начали сотрудничать с учеными в других областях, таких как антропология, лингвистика, информатика и нейробиология. Этот междисциплинарный подход часто называют когнитивными науками, и влияние и известность именно этой точки зрения находит отклик в современной психологии (Miller, 2003).

Копай глубже: феминистская психология

Наука психология оказала как положительное, так и отрицательное влияние на благополучие человека. Доминирующее влияние западных, белых и мужчин-ученых в ранней истории психологии означало, что психология развивалась с предубеждениями, присущими этим людям, что часто имело негативные последствия для членов общества, которые не были белыми или мужчинами. Женщинам, представителям этнических меньшинств как в США, так и в других странах, а также лицам с сексуальной ориентацией, отличной от гетеросексуальной, было трудно войти в сферу психологии и, следовательно, повлиять на ее развитие.Они также страдали от отношения белых психологов-мужчин, которые не были защищены от ненаучных взглядов, преобладающих в обществе, в котором они развивались и работали. До 1960-х годов психологическая наука была в основном «безженщиной» психологией (Crawford & Marecek, 1989), а это означало, что немногие женщины могли практиковать психологию, поэтому они мало влияли на то, что изучалось. Кроме того, экспериментальными субъектами психологии были в основном мужчины, что было основано на предположении, что пол не влияет на психологию и что женщины не представляют достаточного интереса для изучения.

Статья Наоми Вайстейн, впервые опубликованная в 1968 году (Weisstein, 1993), стимулировала феминистскую революцию в психологии, представив критику психологии как науки. Она также особым образом критиковала мужчин-психологов за построение психологии женщин полностью на основе их собственных культурных предубеждений и без тщательных экспериментальных тестов для проверки каких-либо характеристик женщин. Вайсштейн использовал в качестве примеров утверждения выдающихся психологов 1960-х годов, такие как эта цитата Бруно Беттлхейма: «.. . мы должны начать с осознания того, что, как бы женщины ни хотели быть хорошими учеными или инженерами, они хотят прежде всего быть женскими компаньонами мужчин и быть матерями ». Критика Вайсштейна легла в основу последующего развития феминистской психологии, которая пыталась избавиться от влияния мужских культурных предубеждений на наши знания о психологии женщин и, по сути, обоих полов.

Кроуфорд и Маречек (1989) выделяют несколько феминистских подходов к психологии, которые можно охарактеризовать как феминистскую психологию.Они включают в себя переоценку и обнаружение вклада женщин в историю психологии, изучение психологических гендерных различий и сомнение в отношении мужских предубеждений, присутствующих в практике научного подхода к знаниям.

МУЛЬТИКУЛЬТУРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Культура оказывает важное влияние на людей и социальную психологию, однако влияние культуры на психологию недостаточно изучено. Существует риск того, что психологические теории и данные, полученные из белых, американских условий, могут быть применены к отдельным лицам и социальным группам из других культур, и это вряд ли будет правдой (Betancourt & López, 1993).Одним из слабых мест в области кросс-культурной психологии является то, что при поиске различий в психологических атрибутах в разных культурах по-прежнему необходимо выходить за рамки простой описательной статистики (Betancourt & López, 1993). В этом смысле она осталась описательной наукой, а не наукой, стремящейся определить причину и следствие. Например, исследование характеристик лиц, обращающихся за лечением от компульсивного переедания, у латиноамериканцев, афроамериканцев и белых американцев выявило существенные различия между группами (Franko et al., 2012). Исследование пришло к выводу, что результаты изучения какой-либо одной из групп нельзя распространить на другие группы, и, тем не менее, потенциальные причины различий не были измерены.

История мультикультурной психологии в Соединенных Штатах длинная. Роль афроамериканских психологов в исследовании культурных различий между афроамериканской индивидуальной и социальной психологией является лишь одним примером. В 1920 году Сесил Самнер стал первым афроамериканцем, получившим в США докторскую степень по психологии.Самнер учредил программу получения степени по психологии в Университете Говарда, что привело к образованию нового поколения афроамериканских психологов (Black, Spence, and Omari, 2004). Большая часть работы ранних афроамериканских психологов (и в целом в первую половину 20-го века в области психологии в Соединенных Штатах) была посвящена тестированию, в частности тестированию интеллекта (Black et al., 2004). Этот акцент сохраняется, особенно из-за важности тестирования при определении возможностей для детей, но другие области исследования афроамериканской психологии включают стиль обучения, чувство общности и принадлежности, а также спиритизм (Black et al., 2004).

Американская психологическая ассоциация имеет несколько этнических организаций профессиональных психологов, которые способствуют взаимодействию между членами. Поскольку психологи, принадлежащие к определенным этническим группам или культурам, больше всего заинтересованы в изучении психологии своих сообществ, эти организации предоставляют возможность для роста исследований влияния культуры на индивидуальную и социальную психологию.

Ссылка на обучение

Прочтите новость о влиянии исследования психологии афроамериканца на историческое дело Brown v.Совет по образованию дело о гражданских правах.

Сводка

До времен Вундта и Джеймса вопросы о разуме рассматривались философами. Однако и Вундт, и Джеймс помогли создать психологию как отдельную научную дисциплину. Вундт был структуралистом, а это означало, что он считал, что наш когнитивный опыт лучше всего можно понять, разбив этот опыт на составные части. Он думал, что это лучше всего достигается самоанализом.

Уильям Джеймс был первым американским психологом и сторонником функционализма.Эта конкретная точка зрения сосредоточена на том, как умственная деятельность служит адаптивным ответом на окружающую среду организма. Как и Вундт, Джеймс также полагался на самоанализ; однако его исследовательский подход также включал более объективные меры.

Зигмунд Фрейд считал, что понимание бессознательного абсолютно необходимо для понимания сознательного поведения. Это было особенно верно для людей, которых он видел, которые страдали различными истериками и неврозами. Фрейд полагался на анализ сновидений, оговорки и свободные ассоциации как средства доступа к бессознательному.Психоаналитическая теория оставалась доминирующей силой в клинической психологии в течение нескольких десятилетий.

Гештальт-психология имела большое влияние в Европе. Гештальт-психология имеет целостный взгляд на человека и его опыт. Когда нацисты пришли к власти в Германии, Вертхаймер, Коффка и Келер иммигрировали в Соединенные Штаты. Хотя они оставили свои лаборатории и свои исследования позади, они все же познакомили Америку с идеями гештальта. Некоторые принципы гештальт-психологии до сих пор очень важны для изучения ощущений и восприятия.

Одной из самых влиятельных школ в истории психологии был бихевиоризм. Бихевиоризм был направлен на превращение психологии в объективную науку путем изучения явного поведения и недооценки важности ненаблюдаемых психических процессов. Джона Ватсона часто считают отцом бихевиоризма, и вклад Б. Ф. Скиннера в наше понимание принципов оперантной обусловленности нельзя недооценивать.

По мере того, как бихевиоризм и психоаналитическая теория охватили многие аспекты психологии, некоторые начали становиться неудовлетворенными психологической картиной человеческой природы.Таким образом, в психологии начало укрепляться гуманистическое движение. Гуманизм фокусируется на потенциале всех людей к добру. И Маслоу, и Роджерс оказали влияние на формирование гуманистической психологии.

В 1950-е годы психологический ландшафт начал меняться. Наука о поведении начала возвращаться к своим истокам, сфокусированным на психических процессах. Этому переходу способствовало появление нейробиологии и информатики. В конце концов, произошла когнитивная революция, и люди пришли к пониманию того, что познание имеет решающее значение для истинной оценки и понимания поведения.

Вопросы для самопроверки

Вопросы о критическом мышлении

1. Как изменился объект изучения психологии в истории этой области с XIX века?

2. Отчасти, на какой аспект психологии был реакцией бихевиористский подход к психологии?

Персональный вопрос по заявлению

3. Фрейд, вероятно, одна из самых известных исторических фигур в психологии.Где вы встречали ссылки на Фрейда или его идеи о роли, которую бессознательный разум играет в определении сознательного поведения?

ответов

1. Изначально психологию можно было определить как научное исследование психики или психических процессов. Со временем психология стала больше сдвигаться в сторону научного изучения поведения. Однако по мере того, как наступила когнитивная революция, психология снова стала концентрироваться на психических процессах, необходимых для понимания поведения.

2. Бихевиористы изучали объективно наблюдаемое поведение отчасти как реакцию психологов разума, которые изучали вещи, которые нельзя было наблюдать напрямую.

Глоссарий

бихевиоризм фокус на наблюдении и контроле за поведением

Функционализм сфокусирован на том, как умственная деятельность помогает организму адаптироваться к окружающей среде

гуманизм точка зрения в психологии, которая подчеркивает потенциал добра, присущий всем людям

интроспекция процесс, с помощью которого кто-то изучает свой собственный сознательный опыт в попытке разбить его на составные части

психоаналитическая теория фокусируется на роли бессознательного в влиянии на сознательное поведение

структурализм понимание сознательного опыта через самоанализ

От социальной психологии к Mentalités на JSTOR

Информация журнала

Русское обозрение — многопрофильный научный журнал, посвященный истории, литературе, культуре, изобразительному искусству, кино, обществу и политике народов бывшей Российской империи и бывшего Советского Союза.Каждый выпуск содержит оригинальные исследовательские статьи авторитетных и начинающих ученых, а также а также обзоры широкого круга новых публикаций. «Русское обозрение», основанное в 1941 году, является летописью. продолжающейся эволюции области русских / советских исследований на Севере Америка. Его статьи демонстрируют меняющееся понимание России через взлет и закат холодной войны и окончательный крах Советского Союза Союз. «Русское обозрение» — независимый журнал, не связанный с любой национальной, политической или профессиональной ассоциацией.JSTOR предоставляет цифровой архив печатной версии The Russian Рассмотрение. Электронная версия «Русского обозрения» — доступно на http://www.interscience.wiley.com. Авторизованные пользователи могут иметь доступ к полному тексту статей на этом сайте.

Информация для издателя

Wiley — глобальный поставщик контента и решений для рабочих процессов с поддержкой контента в областях научных, технических, медицинских и научных исследований; профессиональное развитие; и образование.Наши основные направления деятельности производят научные, технические, медицинские и научные журналы, справочники, книги, услуги баз данных и рекламу; профессиональные книги, продукты по подписке, услуги по сертификации и обучению и онлайн-приложения; образовательный контент и услуги, включая интегрированные онлайн-ресурсы для преподавания и обучения для студентов и аспирантов, а также для учащихся на протяжении всей жизни. Основанная в 1807 году компания John Wiley & Sons, Inc. уже более 200 лет является ценным источником информации и понимания, помогая людям во всем мире удовлетворять свои потребности и реализовывать их чаяния.Wiley опубликовал работы более 450 лауреатов Нобелевской премии во всех категориях: литература, экономика, физиология и медицина, физика, химия и мир. Wiley поддерживает партнерские отношения со многими ведущими мировыми обществами и ежегодно издает более 1500 рецензируемых журналов и более 1500 новых книг в печатном виде и в Интернете, а также базы данных, основные справочные материалы и лабораторные протоколы по предметам STMS. Благодаря растущему предложению открытого доступа, Wiley стремится к максимально широкому распространению и доступу к публикуемому контенту, а также поддерживает все устойчивые модели доступа.Наша онлайн-платформа, Wiley Online Library (wileyonlinelibrary.com), является одной из самых обширных в мире междисциплинарных коллекций онлайн-ресурсов, охватывающих жизнь, здоровье, социальные и физические науки и гуманитарные науки.

Интернет-архив психологии и марксизма

Интернет-архив советской психологии: психология и марксизм

Создание разума. A R Luria

Майкла Коула

ТОЛЬКО ПОСЛЕ начала этого века немецкий психолог Герман Эббингауз отражено, что психология «имеет долгое прошлое, но короткую историю.”Эббингаус комментировал тот факт, что в то время как психологическое теоретизирование существовало до тех пор, пока записанные мысли, прошло всего четверть века с тех пор, как основание первых научных групп, которые были сознательно известны как «психология лаборатории ». До периода около 1880 года, о котором говорил Эббингауз, психология нигде не рассматривалась как самостоятельная научная дисциплина; скорее это был аспект «гуманных» или «моральных» наук, который официальная область философии и любительское развлечение любого ученого человек.

Хотя со времен Эббингауза прошло еще три четверти века. замечание, история психологии еще достаточно коротка, чтобы сделать возможным чтобы карьера одного человека охватывала всю или почти всю его краткую историю как наука. Таким человеком был Александр Романович Лурия (1902-1977), родился во втором поколении научных психологов, но вырос в обстоятельствах это погрузило его в основные проблемы, которые мотивировали основателей дисциплина.

Научная психология зародилась почти одновременно в Америке, Англии, Германия и Россия. Хотя учебники приписывают Вильгельму Вундту основание первая экспериментальная лаборатория в Лейпциге в 1879 г., новый подход к изучение разума на самом деле не было прерогативой какого-то одного человека или страны.

Почти в то же время Уильям Джеймс побуждал своих студентов проводить эксперименты в Гарварде; Фрэнсис Гальтон в Англии инициировал первую приложения тестов интеллекта; и Владимир Бехтерев открыли лабораторию в Казани, которая исследовала большинство проблем, которые впоследствии станут доминирующими новая наука.Механизмы обучения, алкоголизм и психопатология были все под следствием в лаборатории Бехтерева, пока Лурия рос в Казани.

Хотя историческая ретроспектива позволяет разделить эпохи в психологии. согласно идеям, которые доминировали в его практиках, изменения в первые годы двадцатого века, которые должны были представить «новую психологию» 1880-е и 1890-е годы — устаревшая психология к 1920 году — отнюдь не были ясны. Неудовлетворенность доминирующей психологией еще не привела к последовательной оппозиция с собственной позитивной программой.Если бы в западном Европа и Америка, они были еще более мрачными в России, где наука работала. под бременем жесткой государственной цензуры, руководствуясь консервативными религиозными принципы и автократическая политическая политика. Только в 1911 году был первый официально признанный институт психологии, основанный при Московском университете. Но даже этот прогрессивный шаг притупился выбором режиссера, чей Исследования были основаны на немецкой психологической теории 1880-х годов.

В таких условиях молодой россиянин, увлекшийся психологией оказался в любопытном интеллектуальном искажении времени.Если он ограничился чтению по-русски, его представлениям о предмете и методах психологии. было бы старомодно. Переводы важных западноевропейских работ стали доступны медленно и только в том количестве и по тематике, которые подходят царская цензура. Из-за отрывочных данных, имеющихся на русском языке, психология в Казани в 1910 году была на том же уровне, что и психология в Лейпциге или Вюрцбурге. поколением раньше.

Но если молодой русский читал по-немецки, были доступны более свежие работы, особенно если его семья перешла в интеллектуальные круги, члены которых уехали в Германию учиться.Так было с семьей Лурия. Итак, в очень молодом возрасте молодой Лурия стал шире читать современную экспериментальную психологию. чем работать в переводе позволит. Возможно, потому что его отец был врачом, интересовавшимся психосоматическими заболеваниями. медицины, новая работа в области психиатрии, возглавляемая Юнгом и Фрейдом, также потерпела неудачу. в руки Лурии. К этому он добавил гуманистические, философские идеи немецкая романтическая традиция, особенно те произведения, которые критиковали ограничения лабораторной психологии того типа, который предложили Вундт и его последователи.

Таким образом, хотя Лурия в силу своего рождения был членом психологии во втором поколении, он начал свою карьеру с погружения в основные проблемы тех кто основал психологию четверть века назад. На протяжении его шестидесяти лет активных исследований и теоретизирования, Лурия никогда не переставал беспокоиться с этими фундаментальными проблемами. Он постоянно искал их разрешения в свет новых знаний, накопленных грядущими поколениями психологов работали над своими преобразованиями на основном материале, унаследованном от их прародители.

Общая амнезия, поражающая неисторическую психологию затрудняет решение дилемм, с которыми Лурия столкнулся в молодости. человек. Возможно, есть утешение в представлении о том, что психологическое идеи на рубеже веков сегодня так же устарели, как и автомобили, которые тогда производились. Но курс материаловедения доказал плохая аналогия прогресса в научной психологии. Лучшая аналогия, которая имеет почетную историю в русской мысли конца XIX века. и в марксистских трудах девятнадцатого и двадцатого веков предоставлено Лениным, который отметил прогресс в науке, что это «развитие который как бы повторяет уже пройденные этапы, но повторяет их в иначе, на более высоком уровне… развитие, так сказать, по спирали, не по прямой »(Ленин, 1934, с. 14).

Состояние спирали психологии, когда Лурия исследовал интеллектуальный ландшафт в начале карьеры был спорным. Основные разногласия, разделяющие ученые нашли выражение в нескольких, казалось бы, независимых аргументах. Начальный Среди них был вопрос о том, может ли психология быть объективной экспериментальной наукой.

«Новым» элементом «новой психологии» 1880-х гг. экспериментирование.В психологических категориях мало нововведений. и теории, предложенные Вундтом, основные концепции которых можно проследить через философы-эмпирики, такие как Локк, вплоть до Аристотеля. Для Вундта, как и для до него психологически склонные философы, основной механизм разум был ассоциацией идей, которые возникают из окружающей среды в форма элементарных ощущений. Новаторство Вундта заключалось в его утверждении, что он может проверить такие теории на основе контролируемых наблюдений, проведенных в тщательно продуманные лабораторные эксперименты.Самоанализ оставался важным часть его метода, но теперь именно «научный» самоанализ мог привести к общим законам разума, а не к кабинетным спекуляциям.

Конкретные теоретические утверждения Вундта не остались без ответа. Он был против изнутри новой психологии различными учеными, чьи данные привели их для построения альтернативных теорий ментальных событий. Разногласия, которые в последующем часто сосредотачивались на достоверности интроспективных отчетов, и Разногласия возникли по основным фактам.В конце концов, неспособность разрешить эти аргументы, а также подозрение, что они могут быть неразрешимыми в принципе, потому что события, о которых они говорили были внутренними отчетами отдельных лиц, а не событиями, наблюдаемыми каким-либо беспристрастным наблюдатель положил конец первой эре научной психологии.

Во многих стандартных обсуждениях этого периода (например, Boring, 1925, 1950) говорится: незамеченным, что споры между Вундтом и его критиками в психологии были частью более широкой дискуссии о целесообразности экспериментов все вместе.Пока Вундт и его преемники собирали факты и престиж скептики оплакивали потерю этого феномена. это изначально сделало человеческий разум важной темой для изучения. Эта критика был хорошо уловлен Анри Бергсоном, цитирующим фразу Шекспира: «Мы убийство, чтобы препарировать ». Или, как позже Дж. С. Бретт выразился в выборе варианта «Один путь приведет к психологии, которая является научной, но искусственной; другой приведет к психологии, которая естественна, но не может быть научной, оставаясь в конец искусству »(Бретт, 1930, с.54).

Критики возражали против экспериментирования, что ограничивающая психология Лаборатория автоматически ограничивала психические явления, которые она могла исследовать. В умственной жизни есть нечто большее, чем элементарные ощущения и их ассоциации; мышление — это нечто большее, чем можно увидеть в экспериментах на время реакции. Но казалось, что только эти элементарные явления можно исследовать в лаборатория.

Вундт не остался равнодушным к этой критике. Он признал, что экспериментальные метод имеет ограничения, но он решил противостоять им, проводя различие между элементарными и высшими психологическими функциями.В то время как экспериментальный психология была подходящим способом изучения элементарных психологических явлений, высшие функции не могли быть изучены экспериментально. Фактически, настоящая процессы высшего психологического функционирования, вероятно, не могли быть установлены вообще. Лучшее, что можно было сделать, — это изучить продукты высших функционирует путем каталогизации культурных артефактов и фольклора. По сути, Вундт передал изучение высших психологических функций дисциплине антропологии как он это знал.Он посвятил много лет этому предприятию, которое назвал Volkerpsychologie .

Основной выбор между экспериментальными и неэкспериментальными методами был центральным. забота о Лурии, когда он начинал свою карьеру, но он не любил ни одного готового выбор, с которым он столкнулся. Со всех сторон он видел компромиссные формулировки, ничто из этого его не удовлетворило. Как Вундт, Бехтерев и другие, он считал твердо в необходимости экспериментов. Но он также симпатизировал Вундту. критики, особенно Вильгельм Дильтей, который искал способы примирить упрощения, вытекающие из экспериментального подхода Вундта с гуманистическим анализом сложных человеческих эмоций и действий.Дильтей в конце концов отчаялся, отвергнув экспериментирование как совершенно неподходящий способ изучения психологических процессы. Лурия, никогда не впадающий в отчаяние, выбрал другой маршрут. Он искал новый синтетический метод, который бы примирил искусство и наука, описание и объяснение. Он уберет искусственность из лаборатории, сохраняя аналитическую строгость лаборатории. Имея сделал этот выбор, затем он столкнулся с новой серией выборов, касающихся метода и теория, которая сделала бы возможной его попытку научного синтеза.

Как и бесчисленные психологи до него, Лурия считал, что полное понимание разума должны были включать в себя отчеты как о знаниях, которыми обладают люди, о мире и мотивах, которые вдохновляют их, когда они вкладывают такие знания использовать. Было важно знать происхождение основных процессов через какие знания приобретаются и какие правила описывают психологические изменения. Изменения, по Лурия, относились к новым типам систем, в которых основные процессы могут быть организованы.Его очень большая задача, до сих пор не реализованная ни одной психологической Теория сегодняшнего дня заключалась в том, чтобы попытаться предоставить как общую основу, так и набор конкретных механизмы для описания и объяснения всех возникающих систем поведения от работы многих подсистем, составляющих живого человека.

Используя эту глобальную характеристику человеческого разума в качестве отправной точки, Лурия должен был изучить существующие экспериментальные методы, которые могли бы помочь ему. собственный подход более чем пустой фразерство.На арене познания все основные методы были развитием представления о том, что структура идеи можно найти в структуре ассоциаций, в которые они входят. Немецкие лаборатории начали использовать механические устройства времени, которые, как они надеялись, даст точную хронометрию ментальных ассоциаций. Эта технология имела продвинулся до точки, когда многие исследователи полагали, что это возможно для записи времени, необходимого для различного рода мысленных событий. Аргументы сосредоточены на определении единиц умственной деятельности и на определении того, «измерялась ассоциация элементов или умственных действий.”

В этот же период ассоциативные ответы использовались довольно часто. различные цели, разработанные учеными, ориентированными на медицину, такими как Юнг и Фрейд. Пока признание того, что ассоциации между словами предоставляют информацию об отношениях среди идей они были менее заинтересованы в отображении сознательных системы знаний или время ассоциативных ответов, чем при использовании ассоциаций чтобы открыть знания, о которых человек не знал. Даже важнее была возможность того, что словесные ассоциации могут дать информацию о скрытые от сознания мотивы, возбуждающие в противном случае необъяснимые поведение.

Лурия увидел в этих двух разрозненных подходах к методу словесных ассоциаций — один экспериментальный, другой клинический — возможность обогащения исследования знания и мотивация, которые, как он считал, замысловато сочетаются в любом психологическом процессе. Его усилия по созданию единой психологии Ум с этих начал представлял центральную тему работы его жизни. Его готовность работать с мотивационными концепциями, выдвигаемыми психоаналитическими школа могла бы вообще поставить его вне академической психологии, но этого не произошло по ряду причин.Во-первых, Лурия был привержен экспериментальный метод. Не менее важным было его стремление использовать объективные данные как основа для теоретизирования. Когда многие психологи начали настаивают не только на том, что наблюдаемое поведение должно представлять основные данные для психологов, но также и то, что психологические теории не могут апеллировать к ненаблюдаемым событий, возразил Лурия, предвкушая позицию, аналогичную той, которую защищал Эдвард Толман годы спустя. Он относился к сознанию и бессознательному как промежуточные переменные, то есть как концепции, которые организовали паттерны полученные поведенческие данные.

Другой проблемой, с которой столкнулись психологи на рубеже веков, было их отношение к «более фундаментальным» знаниям, которые затем накапливаются в физиологии, неврология и анатомия — область, которую теперь называют «неврологией». В основные достижения биологии и физиологии девятнадцатого века сделали его практически невозможно игнорировать важные связи между центральной нервной системой. система и феномены «mentaP», которые были в центре внимания психолога. Но вопрос заключался в том, должна ли психология ограничиваться феноменами. это было обнаружен в физиологической лаборатории.Здесь мнения разделились две важные линии.

Многие психологи принципиально отвергли идею о том, что разум можно свести к «движущейся материи», и что такая материя может пройти исследование в лаборатории физиологов. Разум, по их мнению, Скорее нужно было изучать интроспективно, используя себя в качестве основного исследовательского инструмент. Противоположной крайностью были ученые, которые утверждали, что психология не более чем раздел физиологии, который обеспечил бы единую теорию поведение.Эту позицию занял русский физиолог И. М. Сеченов, чьи Рефлексы Мозга содержали четкую программу для объяснения умственных явления как центральное звено рефлекторной дуги.

Между этими крайними позициями стояли многие психологи, в том числе Лурия, кто считал, что психология должна развиваться последовательным образом. с нейробиологией, но не полностью от нее. Они приняли идею что психологические явления были частью естественного мира, подверженного законы природы.Но они не обязательно соглашались с тем, что любая существующая модель о том, как мозг был связан с психологическими процессами, особенно сложными процессы, было правильно. Итак, психология должна была действовать сама по себе, глаз на физиологию по мере ее развития. Лурия был среди очень немногих психологов кто стремился расширить области согласованности, сознательно противодействуя обоим психология и нейробиология с фактами и теориями друг друга. Сорок спустя годы после того, как он начал такую ​​деятельность, возникла новая гибридная ветвь психологии, под названием «нейропсихология» завоевала признание как научное предприятие.

Еще одно фундаментальное различие в психологии сформировалось вокруг базового «здания». блоки »ума, — предположил психолог. Одна группа, связанная по-разному с именами Вундта, Э. Б. Титченера, Джона Ватсона и Кларка Халла, пытались определить основные элементы поведения как ощущения, которые к законам ассоциации, чтобы сформировать элементарные идеи или привычки. Другой группа, к которой можно отнести Франца Брентано, Уильяма Джеймса и гештальт психологи сопротивлялись этому «элементарности».Их анализ показал, что что основные психологические процессы всегда отражали организационные свойства что не могло быть обнаружено в отдельных элементах. Эта идея была высказана по-разному в терминах, таких как «поток сознания», «бессознательное» вывод »и« свойства целого ». Суть этой позиции состоял в том, что сокращение разума на элементы уничтожило свойства неповрежденный, функционирующий организм, который не мог быть восстановлен после восстановления произошло.

В этом споре Лурия явно выступал против элементаристов, но его настаивание на том, что основные единицы анализа должны сохранять свои эмерджентные свойства не сводился к аргументам и феноменам, которые затем исследовались гештальт психологи.Лурия очень рано настаивал на том, что основные единицы психологического анализом были функции, каждая из которых представляла собой систему элементарных актов это управляло отношениями организм-среда.

Из-за сквозного выбора и конкурирующих претензий на научную легитимность в психологии, которая составляла раннюю интеллектуальную среду Лурии, это не можно отнести его в любую школу. По каждому из систематических вопросов столкнувшись с психологией, он сделал четкий выбор из того же набора возможностей как его современники, но его сочетание выбора было уникальным, что сделало его как часть основных школ психологии раннего 1920-е гг.

В новой смеси, которую Лурия разработал совместно с Львом Выготским, сохранились своеобразие до 1960 года. Интерес Лурии к организации мотивов поведение, вкупе с его готовностью говорить о «скрытых комплексах», его использование техник свободных ассоциаций (хотя и в сочетании с проверенными методы времени реакции), и его продвижение психоаналитических идей делает его соблазнительным рассматривать его как раннего экспериментального фрейдиста. Но даже в его ранних произведениях по теме, это обозначение не подошло бы.Лурия не интересовалась в первую очередь в раскрытии природы бессознательного, и он приписывал слишком велика роль для мужчин социальная среда как главный фактор индивидуального поведения, обеспечивающего комфорт с биологизацией ума Фрейдом.

С самого начала Лурия тщательно защищал методологию, основанную на объективные данные, будь то в форме речевых ответов, движений или физиологических показатели, как единственно допустимые данные в психологии. Эта позиция может поместили его в число бихевиористов, если бы не его готовность говорить о ненаблюдаемых состояниях ума и его настойчивости на возможности использования объективных индикаторов для получения информации о них.Лурия также было трудно классифицировать как бихевиориста из-за сильных связь между ранним бихевиоризмом и теориями «стимул-реакция», или рефлексом. Для Лурии словесные ассоциации были полезным инструментом для выявления работы сложной психологической системы, но он никогда не принимал эту идею что ассоциации между идеями или между стимулами и реакциями представляют теория того, как работает разум.

Он отрицательно отождествлял теории стимула-реакции с «телефонным станции »теория организации поведения центральной нервной системы, которая сравнил центральную нервную систему с гигантским коммутатором.Он заметил насмешливо что «было бы интересно проследить всю историю естествознания двадцатого века по аналогии … тех моделей, которые принимаются за основу для построения представлений о формах и механизмы жизнедеятельности человека. Эта история должна раскрыть множество наивных источников человеческой мысли … Эта тенденция вводить наивные концепции для объяснения нервная система на основе аналогий с искусственными вещами больше Cornmon в изучении поведения, чем где-либо еще »(Luria, 1932, стр.4). Вместо телефонной станции Лурия предложил идею динамического организованная система, состоящая из подсистем, каждая из которых вносит свой вклад в организация в целом. В 1920-х это могло звучать как версия гештальт-психологии, но когнитивных психологов это не удивило. когда более тридцати лет спустя Лурия ухватился за Миллера, Галантера и Прибрена. Планы и структура поведения , новаторская попытка применить компьютер системный анализ к психологии, как родственное выражение заботы о ограничения теории стимульного ответа и как механическая аналогия, которая, несмотря на его ограничения, начал приближаться к его представлению о том, какие человеческие системы могут быть будто.

Можно было бы также считать Лурию психологом-физиологом. из-за его пожизненного интереса к основам поведения мозга, за исключением того, что для него изучение изолированного мозга не могло показать, как организовано поведение. Напротив, он твердо помнил о том, что свойства всей системы не может быть надежно получено из исследования отдельных частей. Мозг был частью более крупной биологической системы и окружающей среды. система, в которой социальная организация была мощной силой.Следовательно, психологическая теория неповрежденного организма, сохранившего историю взаимодействия с окружающая среда и ее задача на момент учебы была необходимым дополнением к чисто физиологическим или нейроанатомическим исследованиям.

Все эти идеи, которые можно найти в трудах Лурии еще в 1920-х годов превратили его в преждевременно современного психолога, который начал жизнь до того, как его идеи могли найти подтверждение в существующих технологиях или данных. Но невозможно и нецелесообразно рассматривать идеи Лурии только в терминах мировой психологии и нейрофизиологии.То, что он был русским интеллектуалом активно участвовал в строительстве советской науки и психологии сформировал его карьера с самых первых дней.

Примерно через десять лет после революции было много экспериментирования и импровизации в советской науке, образовании, и экономическая политика. Менее известна, чем политическая борьба после Ленина. смерть — это эксперименты с новыми формами обучения, свободным рыночным сельским хозяйством, современные средства выражения в искусстве и новые отрасли науки.В течение 1920-е годы, практически все психологические движения, существовавшие в Западной Европе и Соединенные Штаты нашли сторонников в Советском Союзе. Возможно, потому что психология как учебная дисциплина была зародыша в конце царской эпохи, с единственным институтом, посвященным к тому, что тогда было признано собственно психологией, необычное разнообразие точек зрения и деятельности активно соревновались за право определять, что новый советский психология должна нравиться. Педагоги, врачи, психиатры, психоаналитики, неврологи.физиологи часто участвовали в национальных встречах, посвященных к обсуждениям исследований и теории.

По прошествии десятилетия в этих дискуссиях стали доминировать три вопроса. Во-первых, росло беспокойство по поводу того, что советская психология должна сознательно Марксистский. Никто не понял, что это означает, но все присоединились к обсуждению. со своими предложениями. Во-вторых, психология должна быть материалистической дисциплиной; все психологи были вынуждены искать материальную основу разума.А также в-третьих, психология должна иметь отношение к построению социалистического общества. Призыв Ленина проверять теорию на практике был делом обоих. экономическая и социальная актуальность.

К концу 20-х годов эта дискуссия дошла до такой степени, что было достигнуто согласие по некоторым общим принципам, но основные выводы сделали не выделять какой-либо существующий подход в качестве модели для других. В то же время, страна пережила новые экономические и социальные потрясения с приходом быстрая коллективизация сельского хозяйства и значительно ускоренные темпы развитие тяжелой промышленности.Было установлено, что существующие психологические школы не вносят практического вклада в эти новые социальные требования, поскольку хорошо.

Основным результатом этих идеологических и производственных недостатков было преднамеренное реорганизация психологических исследований в середине 1930-х гг. Хотя конкретные события, связанные с этой реорганизацией, выросли из неудовлетворенности использование психологических тестов в образовании и производстве, результат был общий упадок авторитета и престижа психологии в целом.

Во время Второй мировой войны многие психологи, такие как Лурия, приложили свои усилия. реабилитации раненых. Педагогическая и медицинская психология смешанная свободно перед лицом разрушений, нанесенных современной войной. Следующий войны эти два аспекта психологии продолжали доминировать в советской психологии. как страна восстановилась. Психология как отдельная дисциплина осталась бездействующим, в то время как психологические исследования рассматривались просто как особенность какого-то другого научного предприятия.

Затем, в конце 1940-х годов, возродился интерес к области психологии. В центре внимания работы известного российского физиолога Ивана Павлова. Хотя многие американцы считают Павлова психологом, возможно, потому, что его методы для изучения условных рефлексов были приняты как ключевой метод, так и теоретический Модель в американской психологии между 1920 и 1960 годами, Павлов сопротивлялся ассоциации с психологией большую часть своей жизни. Советские психологи ответили на комплимент. Они были готовы предоставить Павлову преимущество в области материаловедения. основа разума; но они оставили за собой область психологических явлений, особенно такие «высшие психологические процессы», как осознанное запоминание, произвольное внимание и логическое решение проблем к себе.

Как и в нашей стране, многие советские физиологи, озабоченные взаимоотношениями между мозгу и поведению не нравилось такое разделение научного труда. По факту, они считали психологию ненаучной. Учитывая возможность, такие люди, многие из которых были учениками Павлова, были в восторге от шанс сделать изучение «высшей нервной деятельности» моделью для психология для подражания. В результате внеочередной серии встреч в рамках под эгидой Академии медицинских наук в 1950 году психологи начали уделяя много энергии и внимания применению павловских концепций и техники в их работе.Особое внимание было уделено идеям Павлова. в отношении языка, который, похоже, мог использовать психологи.

За последнюю четверть века советская психология чрезвычайно выросла в размерах. и престиж. Важные научные достижения в западноевропейской науке, в частности при изучении функционирования мозга и компьютерных технологий были приняты и стать частью отечественной советской науки. Психология не только выиграла признание как независимая дисциплина, но также была включена в число дисциплин, которые делают до престижной Национальной академии наук.

На протяжении первых шести десятилетий советской психологии Александр Лурия трудился сделать из нее науку, которая соответствовала бы мечтам ее создателей, марксиста изучение человека, которое могло бы пригодиться людям в демократическом, социалистическом общество. Преследуя эту цель, Лурия использовал личный опыт. со всеми проблемами и идеями, накопленными во всем мире в психологии с момента основания сто лет назад. Его творчество — памятник интеллектуалу. и гуманистические традиции, которые представляют лучшее из человеческой культуры, над которой он работал понять и улучшить.

---

История спортивной психологии — IResearchNet

Во многих отношениях история спортивной психологии отражает историю других давних дисциплин, включая психологию, физическое воспитание и другие дисциплины, связанные с кинезиологией, и на протяжении десятилетий находилась под влиянием более крупных социокультурных тенденций. Например, рост олимпийского движения, профессионализация спорта и освобождение женщин. Пройдя через несколько эпох, спортивная психология превратилась в динамичную и постоянно развивающуюся область.Хотя существует множество подробных письменных историй психологии спорта, цель здесь — дать краткий обзор. В частности, эта статья начинается с обзора основных периодов времени и ключевых участников и заканчивается общими замечаниями о психологии спорта и ее развитии. Важно отметить, что большинство исторических отчетов об этой области описываются с точки зрения белых мужчин Северной Америки или Европы. Однако недавние усилия были направлены на признание и совместное использование более целостной истории, включающей самых разных людей со всего мира.Таким образом, здесь предпринимаются попытки представить этот глобальный вклад. Наконец, история спортивной психологии не может быть действительно отделена от истории психологии физических упражнений. Однако, чтобы выделить исторические свидетельства, которые сегодня уникальным образом формируют эти дисциплины, история психологии физических упражнений описана в отдельной статье этой энциклопедии.

Эпохи истории спортивной психологии

История спортивной психологии часто делится на шесть ключевых эпох или периодов времени, которые отмечают развитие этой области.Эти эпохи служат приблизительными ориентирами для ретроспективного изучения событий, которые сформировали сегодня спортивную психологию. Эти эпохи включают в себя (1) предысторию области от античности до начала 1900-х годов, (2) развитие спортивной психологии как специальности в 1920-х и 1930-х годах 20-го века, (3) подготовку к дисциплине между 1940-ми и 1960-е годы, (4) создание академической дисциплины в конце 1960-х и 1970-х годах, (5) наука и практика спортивной психологии между концом 1970-х и 1990-х годов и (6) современная спортивная психология за последнее десятилетие.

Эра 1: Предыстория (античность — начало 1900-х годов)

Хотя большинство историй психологии спорта берет свое начало в конце 1800-х годов, интерес к этой области можно проследить еще с древних времен. Например, с началом Олимпийских игр около 776 г. до н.э. древние греки восприняли связь разума и тела и обсуждали как физическую, так и психологическую подготовку спортсменов. Фактически, древние греки, как говорят, были одними из первых, кто систематически исследовал спортивные результаты, причем большая часть работы проводилась параллельно с современными исследованиями в области спортивной медицины и спортивной психологии.Например, были проведены сравнения между греческой тетрадной системой, используемой для подготовки спортсменов к соревнованиям (подготовка, концентрация, умеренность и расслабление), и современной концепцией периодизации, в которой тренировка проходит поэтапно.

Перенесемся в викторианскую эпоху конца 1800-х годов в Соединенных Штатах и ​​Великобритании: спортсмены, преподаватели, журналисты и другие люди проявили интерес ко многим темам, изучаемым в современной спортивной психологии, таким как психологические характеристики спортсменов высокого уровня, такие как а также культурные проблемы в спортивном мире.К 1894 году французский врач Филипп Тисси и американский психолог Эдвард Скриптюр опубликовали некоторые из первых исследований в этой области. В то время как Тисси изучала психологические изменения у велосипедистов на выносливость, Священное Писание исследовало время реакции у фехтовальщиков и бегунов. Примечательно, что работа Священного Писания отражала усилия по созданию новой психологии , которая фокусировалась на сборе данных и экспериментировании, а не на субъективном мнении, а также на применении научных открытий в реальном мире (например,g., повышение спортивных результатов). Несмотря на меньшее признание, профессор Гарварда Дж. У. Фитц также изучал время реакции у спортсменов примерно в то же время. В 1898 году американский психолог Норман Триплетт провел первый известный эксперимент по объединению принципов спортивной и социальной психологии. Изучая влияние других людей на результативность езды на велосипеде, исследование Триплетта способствовало развитию теории социальной поддержки, которая часто изучается в современных спортивных и физических упражнениях.Исследователи продолжали исследовать эти и связанные с ними темы в начале 1900-х годов; Американские психологи Карл Лэшли и Джон Б. Уотсон провели серию исследований по развитию навыков стрельбы из лука.

Возможно, человеком, который проявлял наиболее стойкий интерес к спортивной психологии в то время, был французский основатель современного олимпийского движения Пьер де Кубертен. Плодотворный писатель Кубертен написал множество статей по темам, изучаемым в современной спортивной психологии, таким как причины, по которым дети занимаются легкой атлетикой, важность саморегуляции и роль психологических факторов в улучшении результатов.Он также был катализатором организации нескольких олимпийских конгрессов, два из которых были посвящены психологическим аспектам спорта. Заинтересованный в сочетании тела, характера и разума, Кубертен получил широкую огласку критической роли психологии в спортивной деятельности и продолжал влиять на развитие этой области вплоть до 1940-х годов.

Вклады этой эпохи включали несколько выдающихся психологов, физкультурников и врачей, чьи работы продемонстрировали интерес к тому, что сейчас называется областью спортивной психологии.Однако, несмотря на то, что эти ученые занимались спортом, никто из этих людей не считался специалистами по спортивной психологии, которые внесли постоянный вклад. До 1920-х годов прилагалось мало согласованных усилий по систематическому изучению местности.

Эра 2: Развитие спортивной психологии как специальности (1920–1930-е годы)

В 1920-е и 30-е годы профессионалы продолжали проявлять интерес к психологическим аспектам спорта посредством периодических писем, исследований и исследований.Например, великий бейсболист Бейб Рут был доставлен в Колумбийский университет в 1921 году и прошел психологическое тестирование, чтобы определить причины его исключительных навыков нанесения ударов. В 1926 году американский психолог Уолтер Майлз, его ученик Б. С. Грейвс и легендарный футбольный тренер Поп Уорнер провели интересное исследование влияния сигнала вызова на время зарядки игроков атакующей линии.

Однако именно в эту эпоху люди со всего мира начали специализироваться в этой области, разрабатывая более систематические направления исследований, презентаций и публикаций, которые отметили более устойчивый интерес к психологическим аспектам спорта.В Шарлоттенбурге, Германия, Роберт Вернер Шульте основал одну из первых лабораторий спортивной психологии в 1920 году в Deutsche Hochshule für Leibesübungen, где он написал книгу под названием Body and Mind in Sport и продолжал свою работу до своей безвременной смерти в 1933 году. В России Известные ученые Петр Антонович Рудик и Авксентий Цезаревич Пуни начали работать в Физических институтах культуры в Москве и Ленинграде соответственно. Роудик проводил исследования восприятия, памяти, внимания и воображения, а Пуни изучал психологическую подготовку и влияние соревнований на спортсменов.

Примерно в то же время Коулман Гриффит руководил лабораторией исследований легкой атлетики в Университете Иллинойса. Гриффит, который считается отцом североамериканской спортивной психологии, опубликовал около 25 исследований по различным темам, от моторного обучения до личности и характера. Он также опубликовал две классические книги, Психология коучинга (1926) и Психология легкой атлетики (1928), и обрисовал в общих чертах ключевые функции спортивного психолога .Лаборатория Гриффита закрылась во время Великой депрессии 1930-х годов, но в 1938 году он был нанят Chicago Cubs, чтобы помочь улучшить спортивные результаты команды. К сожалению, прикладная работа Гриффита была далека от успеха из-за сопротивления игроков и тренеров.

1920-е и 1930-е годы характеризовались не только учеными, которые занимались спортивной психологией, но и теми, кто по всему миру организовал лаборатории спортивной психологии и посвятил значительную часть своей карьеры изучению этой области.Интересно, что за исключением некоторых российских ученых, работа которых продолжалась до 1960-х годов, результаты исследований этих первых пионеров мало повлияли напрямую на научный прогресс в этой области. Гриффит, например, опередил свое время, но работал изолированно с несколькими учениками, чтобы немедленно развить его работу. Тем не менее, появление спортивной психологии как дисциплины было готово начаться.

Эра 3: Подготовка к дисциплине (1940–1960-е годы)

Ученые, воспитавшие будущие поколения студентов и профессионалов, заложили основу для развития спортивной психологии как академической дисциплины.Как упоминалось ранее, работа Пуни в России продолжалась вплоть до 1960-х и 1970-х годов и до сих пор пользуется признанием. То же самое и в Северной Америке, где Франклин Генри из Калифорнийского университета в Беркли разработал программу психологии физической активности и подготовил учителей физического воспитания. После получения степени магистра эти студенты начали систематические исследования по всей стране. Хотя большая часть работы Генри была сосредоточена на том, что теперь будет считаться моторным обучением и контролем, некоторые из его учеников изучали такие темы социальной психологии, как личность спортсмена и взаимосвязь между возбуждением и успеваемостью.На эту эпоху исследований в области спортивной психологии также, вероятно, повлияли социокультурные события, такие как усиление внимания к выступлениям на Олимпийских играх, холодной войне и космической гонке, что вызвало значительный интерес к развитию науки во многих областях.

В прикладной сфере заслуживает внимания работа Дэвида Трейси, который консультировался с бейсболистами полупрофессионального уровня, а также с командой высшей лиги Сент-Луис Браунс. Трейси помогала спортсменам улучшить свои показатели, обучая их навыкам релаксации, используя методы укрепления уверенности, самовнушение и гипноз.Его работы имеют решающее значение для этой эпохи, поскольку они получили широкую огласку в практике спортивной психологии. Сообщалось, что фронт-офис Браунов полагал, что если другие отрасли используют психологов, то для профессионального бейсбола было бы логично сделать то же самое. Возможно, это помогло изменить отношение спортсменов и администраторов к полезности практикующих специалистов по спортивной психологии.

Помимо Трейси, заслуживают внимания работы пионерки Дороти Хазелтин Йейтс.Йейтс, наиболее известная своими консультациями с университетскими боксерами, подчеркивала важность использования позитивных утверждений и расслабления для повышения производительности. Также она вела курс психологии для спортсменов и авиаторов. Приняв модель «наука – практик», она продолжила оценку своих действий с боксерами. Отражение ее работы показывает, что Йейтс внесла важный вклад в область, где в остальном преобладали мужчины.

Эра 4: Становление академической спортивной психологии (конец 1960–1970-х годов)

Вторая половина 1960-х годов ознаменовалась крупным событием.Первый Всемирный конгресс спортивной психологии был проведен в Риме, Италия, в 1965 году. Хотя несколько делегатов считались спортивными психологами , учитывая, что эта область только зарождалась как дисциплина, это событие ознаменовало начало всемирного интереса и институционализации этой области. . Именно здесь зародилось Международное общество спортивной психологии (ISSP). С Ферруччо Антонелли из Италии в качестве первого президента, первый выпуск International Journal of Sport Psychology вышел всего пятью годами позже, в 1970 году.Выступая в качестве модели, ISSP вдохновила развитие нескольких других профессиональных организаций спортивной психологии по всему миру, включая Североамериканское общество психологии спорта и физической активности в 1966 году, Британское общество спортивной психологии в 1967 году, Французское общество психологии спорта. Спортивная психология в 1967 году, Канадское общество психомоторного обучения и спортивной психологии в 1969 году и Немецкая ассоциация спортивной психологии в 1969 году. Европейская федерация спортивной психологии (FEPSAC) была основана в 1969 году из-за разногласий внутри ISSP. Эма Герон из Болгарии в качестве первого президента.И ISSP, и FEPSAC по-прежнему оказывают заметное влияние на эту отрасль сегодня.

В конце 1960-х и 1970-х годах физическое воспитание как академическая дисциплина прочно закрепилось в Соединенных Штатах. Профессоров попросили начать исследовательские программы по всем спортивным наукам, учебные программы были пересмотрены, чтобы включить в них больше учебных курсов по спортивным наукам, и были разработаны программы для выпускников. Спортивная психология, которая теперь считается отличной от моторного обучения и контроля, была частью этого изменения.Повышение активности в прикладной области также происходило в эту эпоху, хотя и не без разногласий. В 1966 году клинические психологи Том Тутко и Брюс Огилви написали противоречивую книгу « проблемных спортсменов и как справиться с ними», и разработали «Инвентарь спортивной мотивации» — оценку личности, которая, как говорят, предсказывала успехи в спорте. Книга вызвала споры, потому что предполагала, что спортсмены являются проблематичными и нуждаются в контроле, в то время как некоторые ученые полагали, что их личностный тест основан на сомнительных научных данных.Несмотря на разногласия, Огилви активно работал с элитными спортсменами и командами и считался образцом для подражания для многих молодых профессионалов, интересующихся прикладной работой. Фактически, его называли отцом прикладной спортивной психологии в Северной Америке.

Эра 5: Соединение науки и практики в спортивной психологии (конец 1970–1990-х гг.)

Как следует из названия эпохи, именно в период с конца 1970-х по 1990-е годы спортивная психология достигла совершеннолетия как наука и как область профессиональной практики.Эта эпоха характеризовалась растущим интересом к этой области, когда ученые посвятили ей всю свою карьеру, а также растущим числом практиков, работающих напрямую со спортсменами и тренерами. Например, Олимпийский комитет США создал консультативный совет по спортивной психологии, нанял первого постоянного спортивного психолога и отправил первого спортивного психолога на Олимпийские игры. Новые академические журналы, в том числе Journal of Sport Psychology (1979; известный как Journal of Sport & Exercise Psychology с 1988 года), The Sport Psychologist (1986), Journal of Applied Sport Psychology (1989) , И Korean Journal of Sport Psychology (1989).Продолжалось развитие организаций для удовлетворения потребностей растущей отрасли. Например, в 1973 году было создано Японское общество спортивной психологии, а в 1980-х — Корейское общество спортивной психологии. После роспуска других связанных организаций в 1984 году была создана Британская ассоциация наук о спорте и физических упражнениях, официальным изданием которой стало издание The Sport and Exercise Scientist . Ассоциация прикладной спортивной психологии (ранее — Ассоциация по развитию прикладной спортивной психологии) была создана в 1986 году, в 1991 году получила статус сертифицированного консультанта и продолжает оставаться крупнейшей организацией в области прикладной спортивной психологии в мире.В 1986 году Американская психологическая ассоциация сформировала новое подразделение, Division 47, специально посвященное физическим упражнениям и спортивной психологии. Испанская федерация спортивной психологии, рожденная на Первом национальном конгрессе спортивной психологии в Барселоне, была основана в 1987 году. Вскоре после этого в 1988 году была создана Австралийская психологическая ассоциация, специализирующаяся на спорте и психологии физических упражнений, после чего была создана Ассоциация психологии спорта. Азиатская южнотихоокеанская ассоциация спортивной психологии в 1989 году.

Наконец, женщинам этой эпохи было предоставлено больше возможностей и они вышли на поле в большем количестве благодаря согласованным усилиям нескольких женщин-пионеров, включая Эму Джерон, Дороти Йейтс, Дороти Харрис, Джин Уильямс, Кэрол Оглсби, Тару Сканлан, Морин Вайс, и Дайан Гилл, и это лишь некоторые из них. Недавно были предприняты решительные усилия, чтобы вписать этих женщин-пионеров в историю области и признать их большой вклад.

Эра 6: современный спорт и психология физических упражнений (2000 – настоящее время)

Современная спортивная психология — это прочно сложившаяся дисциплина.Популярность этой области была подтверждена более чем 700 делегатами из 70 стран, посетившими Всемирный конгресс психологии спорта в Марокко в 2009 году. Большое количество университетов в настоящее время предлагают специальности для выпускников, при этом ежегодно проводятся сотни исследований. Отражая смещение акцента в этой области на включение и спорта, и тренировок, в 2002 году International Journal of Sport Psychology изменил свое название на International Journal of Sport and Exercise Psychology (IJSEP).Британское психологическое общество также создало в 2004 году подразделение по спортивной психологии и физической культуре. Большее внимание уделяется практике спортивной психологии с разработкой прикладного журнала The Journal of Sport Psychology in Action, , опубликованного Ассоциацией прикладных прикладных наук. Спортивная психология в 2010 году. По мере того, как спортивная психология становится все более популярной через средства массовой информации и социальные сети, олимпийские и профессиональные спортсмены продолжают работать со специалистами по спортивной психологии, как и многие развивающиеся спортсмены и спортсмены-любители.

С развитием науки и практики спортивной психологии сегодня в этой области происходит ряд серьезных изменений. Например, в результате роста показателей ожирения и снижения физической активности во многих западных странах за последнее десятилетие произошел взрыв интереса к исследованиям, связанным со здоровьем и физическими упражнениями. Мотивация к физическим упражнениям и их приверженность, роль физической активности в психическом здоровье и психология спортивных травм — все эти темы представляли значительный интерес (см. Также статью «История психологии физических упражнений»).Развитие жизненных навыков, культурные вопросы и разнообразие в спортивном контексте также стали популярными областями исследования. Помимо изучаемых тем, расширяются и используемые методы. В частности, о росте качественных методов исследования свидетельствует появление новых журналов, посвященных исключительно этому типу исследований, таких как Qualitative Research in Sport, Exercise, and Health.

В то же время, когда спортивная психология переживает огромный рост и прогресс, перед этой областью стоит несколько важных задач.Например, хотя они более широко распространены, качественные методы исследования подвергались критике за их субъективный характер и привели к некоторым спорам о наилучшем способе получения знаний. Экономическая поддержка высшего образования во многих западных обществах снизилась, и лаборатории спортивной психологии стали более осознавать необходимость обеспечения внешнего финансирования (например, грантов, стипендий) для поддержки своих исследовательских усилий. Напряжение между исследователями и практиками спортивной психологии продолжается, что побудило различные профессиональные организации целенаправленно попытаться преодолеть разрыв.Другие проблемы включают перспективы трудоустройства многих, проходящих обучение в этой области. Несмотря на то, что спортивная психология, безусловно, выросла, академические должности несколько ограничены, и лишь немногие практикующие будут работать на полную ставку, работая со спортсменами и командами. Наконец, возможно, самой большой проблемой является определение образовательной подготовки, необходимой для того, чтобы стать практиком в области спортивной психологии. Разногласия по поводу роли кинезиологии по сравнению с обучением, основанным на консультировании, привели к горячим спорам среди профессионалов.Повышенное внимание к сертификации, лицензированию и этическим стандартам призвано защитить от тех, кто может неэтично заниматься спортивной психологией, не обладая соответствующей компетенцией. Решение этих проблем и признание вышеупомянутых успехов в этой области будут способствовать развитию спортивной психологии в будущем.

Заключение

Хотя спортивная психология возникла из других дисциплин, эта область определенно имеет более долгую и глубокую историю, чем это часто описывалось.Недавние усилия выявили вклад людей, которые проявили интерес к психологическим аспектам спорта задолго до Колмана Гриффита, и пролили свет на историю, характеризующуюся разнообразными и глобальными влияниями, ранее не признанными. Спортивная психология — это всемирное явление с сильными исследовательскими и практическими компонентами, которые параллельны развитию других признанных дисциплин, включая психологию и физическое воспитание.

Ссылки :

1. Зеленый, С.Д. и Бенджамин Л. Т. (2009). В игру вступает психология: спорт, разум и поведение, 1880–1960 гг. Линкольн: Университет Небраски Press.
2. Корнспан А.С. (2012). История спорта и психология результативности. В С. М. Мерфи (ред.), Оксфордский справочник по психологии спорта и производительности (стр. 3–23). Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
3. Крейн, В., и Уэйли, Д. Э. (2010). Спокойная компетентность: вписывать женщин в историю спорта США и психологию физических упражнений. Спортивный психолог, 18, 349–372.
4. Рыба, Т. В., Шинке, Р. Дж., И Тененбаум, Г. (2010). Культурный поворот в спортивной психологии. Моргантаун, Западная Вирджиния: Информационные технологии для фитнеса.
5. Вили Р. С. (2006). Нестандартные костюмы: парадигматическая эволюция спорта и психологии физических упражнений. Квест, 58, 128–159.
6. Вайнберг, Р.